Из-за того, что героическая мораль требует чрезмерного насилия над собой, она может оправдывать и насилие над другими – не только врагами, но теоретически даже соратниками. Дело в том, что насилие разрушает основу договора, утрачивается чувство равенства. Вы спросите – зачем нужно насилие к соратникам? Затем, что не все способны на подвиг, и затем, что коллектив, особенно крупный, требует сплоченности труднодостижимой без личных отношений. Но тогда как сочетается насилие с добровольностью подвига? Да, к подвигу нельзя принудить, но моральное давление, как и взаимопомощь, помогает преодолеть трудности борьбы. И здесь уже возможен конфликт этики и морали. Если бы все были способны на подвиг, мораль была бы не нужна – люди могли бы договориться в любых условиях и легко стать свободными. Однако не следует сводить любое насилие в коллективе к героической морали – у насилия всегда полно причин. Мораль применяет насилие для борьбы со злом – оно помогает преодолеть слабость человека, обьединить коллектив, упрочить дисциплину, предотвратить злоупотребления властью. Метод героической морали – ответное насилие, но поскольку это все же насилие, она может конфликтовать с этикой.
Итак, хотя героическая мораль и этика сходны тем, что требуют противостоять насилию, преодолевать его, первое их отличие – в средствах. Средство этики – мирное, длительное, согласованное противостояние, не наносящее никому ущерба, а напротив, расширяющее общую, уже завоеванную свободу. Средства героической морали – это активное противодействие, риск и ущерб, это противоборство требующее всех сил во имя свободы в будущем.
Второе отличие – в целях, ведь будущая свобода всегда условна. Героическая мораль не знает правильности. Ошибки в ее целях – следствие ошибок в средствах, в отмеченном выше разрушении основы договора. Вне договора правильность невозможна, посему героическая мораль не может обойтись без этики. Указывая правильную цель, этика придает смысл борьбе. Увы, часто, когда люди борются, они знают против чего, но не знают за что. В этом причина, почему люди вообще иногда воюют, вместо того, чтобы договориться. В этом также причина, почему побеждая, они не останавливаются, а превращают победу в бессмысленное насилие над побежденными. В этом же причина почему вместо того, чтобы обьединиться в борьбе против общего врага, они грызутся между собой, видят врага друг в друге. Так, воюя за освобождение народа, одни желают «свободного рынка», а другие – «социальной справедливости». Понятно, что победа в таких условиях сомнительна.
В свободном обществе героическая мораль, теоретически, будет излишней. Но не сейчас. Этика предлагает достигать цели путем договора, однако если он невозможен – она бессильна. Эта ситуация характерна для насильственного общества, где отсутствуют реальные свободы, нет политических прав, где человек не может найти работу, получить образование, узнать правду. В таких условиях без героической морали не обойтись. Или, скажем, этика требует безусловного восстановления справедливости. Однако как быть, если общество настолько несправедливо, что нет возможности сделать это законными методами? Приходится заменять правосудие местью. Месть, т.е. наказание вне договора, гарантирует высокий риск, а значит это дело героической морали. Отмечу, что в общем случае этика не требует наказания, ведь восстановить справедливость можно договором и честной компенсацией.
Отсюда видно, что этика лишь терпит героическую мораль как вынужденную необходимость. Она не одобряет ущерб, но терпит, главным образом, ответное насилие. Этика требует его соразмерности – и в наказании, и в мести, и в борьбе. Насилие ни в коем случае не должно быть чрезмерным. Этика словно указывает черту после которой насилие становится неправым, а борьба за свободу превращается в зло. Мы видим здесь еще одну границу – где героическая мораль кончается, где подвиг теряет смысл, ведь в неправой борьбе подвигу уже нет места.