— Почему ты разозлился на меня тогда в консерватории? — произнесла на одном дыхании, чуть ли не жмурясь.
— Это не так, — тут же заверил. — У меня нет причин на тебя злиться, — поглядывал то на меня, то на дорогу.
— Тогда что произошло? — не унималась я.
По его лицу пробежала тень раздражения, и я пожалела о своем любопытстве.
— Я злился на себя, — задержал на мне взгляд, прежде чем снова отвести его. Искренне удивилась и не видела никакой логики ни в его поступках, ни в словах. Дан отвлекся от дороги и сконцентрировался на моем лице: — Я сделал тебе больно, — пояснял. И как бы не хотелось, но мне нечего было возразить. Это правда.
Дан и не стремился начать беседу на какую-либо другую тему, и оставшуюся часть пути я лишь указывала дорогу до дома.
Машина остановилась напротив подъезда, но я не могла заставить себя выйти из салона — так и не услышала заветных слов о новой встрече. Все говорило о том, что Дан не намерен продолжать наше общение.
— Мы увидимся еще? — слова сами вырвались.
Меня нельзя назвать навязчивой или настырной, но сейчас слишком многое стояло на кону, чтобы я молча ушла, даже не попытавшись что-то предпринять. Не могла позволить, чтобы эта неловкая полубеседа в кафе стала нашей последней встречей.
— Ты действительно хочешь этого? — лицо Дана осталось непроницаемым, и я могла только гадать о его эмоциях.
— Да, — ни секунды не колебалась.
Тогда он приблизился, и меня окутало ароматом его туалетной воды и запахом кожи его куртки.
— Мы увидимся вновь только в том случае, — тихо заговорил, склонившись надо мной, — если ты, глядя в глаза, скажешь, что не боишься меня.
Я вжалась в сидение, явственно ощущая исходящую от Дана, как от хищника, опасность. Она довлела надо мной, оседала на кожу, заполняла легкие вместе с воздухом.
Пыталась храбриться, тогда как мое сердце трепыхалось в груди. Приказав себе успокоиться, я расправила плечи и бесстрашно посмотрела на Дана. Мне так хотелось почувствовать от него прежнюю теплоту, и, наверное, ведомая именно этим желанием, я неожиданно для самой себя обняла его. Он замер точно на него напала смертоносная змея, оплетающая его тело с одной лишь целью: убить.
— Я скучала по тебе, — биение сердца Дана отдавалось в моей груди, и вскоре я уже не могла отличить его от своего собственного.
Те мгновения перед тем, как его руки легли на мою спину, показались мне бесконечными. Дан все сильней сжимал меня, впиваясь пальцами. Я не оттолкнула, несмотря на боль. Для меня она стала подтверждением, физическим доказательством того, что и он тосковал по мне.
Уже знакомая мелодия заставила меня встрепенуться и отстраниться от Дана. Он глянул на экран телефона, но не стал отвечать, лишь отключил звук.
— Мне надо ехать, — беспристрастно объявил, погружая меня в отчаянье.
— Я поняла, — понуро потянулась к ручке двери, собираясь уйти. Вот и всё, конец. В последний момент услышала долгожданную просьбу:
— Оставь свой номер, — скорее приказал Дан.
Радостная, как ребенок, я начала сбивчиво диктовать цифры. Пальцы Дана быстро бегали по экрану, напомнив о том, как он играл на гитаре.
— Ты еще занимаешься музыкой? — поинтересовалась, но и этот простодушный вопрос будто бы задел его: пальцы сжалась в кулак и снова расслабились, будто проверяя свою функциональность.
— Нет, — безучастно отрезал. — Несчастный случай, повредил руки. — Я едва удержалась, чтобы пораженно не ахнуть. — А ты все-таки решила связать свою жизнь с музыкой? — переключил внимание на меня.
— Один друг всегда повторял, что у меня неплохой голос, — с улыбкой напомнила его собственные слова. — Решила попробовать поступить в консерваторию, и почему-то меня взяли, — пожала плечами.
Он резко поднял голову и без намека на шутку или иронию произнес:
— Никогда не слышал ничего прекраснее твоего голоса, Ри-ри.
Я и раньше слышала комплименты, в большинстве своем они смущали меня, но Дану я всегда верила безоговорочно, даже безотчетно. Поэтому не допускала мысли, что его восхищение лишь вежливость или попытка расположить к себе. Он на самом деле так считал.
Не успела ничего ответить, как вновь затрезвонил телефон. Пора было отпустить Дана. На время.
— До встречи, — на этот раз без стеснения коснулась его. В ответ он несмело провел пальцами по моей ладони:
— До встречи, Ри-Ри.
Прежде чем зайти в подъезд, я обернулась, так как все еще слышала гул мотора. Дан сидел, откинувшись назад и потирал подбородок, приложив указательный палец к губам — так он делал, когда размышлял о чем-то серьезном. Вспомнила, как смеялась над его этой привычкой и шутила, что он похож на умудренного жизнью старца. Как же я скучала по всему этому! Я еще раз попрощалась, на этот раз коротким жестом, и проскользнула в приоткрытую дверь.