Так вот о настроении. Она становилась слегка раздражительной, требовательной, даже нервной. А потом случалась очередная «большая закупка», после которой она возвращалась уже довольной, мягкой и податливой. Видимо именно в эти дни и были свидания с Броком. А он-то думал, что это чудеса влияния шопинга на женщин.
Как странно, что Баки никогда не слышал постороннего запаха. Или не хотел слышать или она мылась тщательно, едва ли не в химрастворах. А ещё на ней не было следов, хотя, судя по словам, командир совсем не был нежным.
Забавно, но только сейчас, потеряв её, он оборачивается назад и видит каждый намёк. Когда она сама ложила бионику на свою шею, но он сразу же убирал её подальше. Ожесточенно толкалась навстречу его точкам, чтобы ускорить, чтобы бедра бились друг о друга. Лилит всегда отзывалась более ярко, если он вдруг ненадолго срывался. Она шипела, он думал будто от боли, а это было наслаждение. Тем не менее, даже зная о её слабостях и желаниях, Джеймс не смог бы любить её грубо из раза в раз.
За окном медленно темнеет, а нового куратора всё нет. Напрягается уже солдат. У куратора может быть миссия. Безопасность куратора в приоритете, а солдат не рядом, не может это контролировать.
Впрочем слишком долго подумать он не может. Услышав тяжёлый чуть шаркающий шаг, он вытягивается по струнке и только сильнее вжимается в кресло. Обычно Роджерс ходит, как кошка, беззвучно, но сейчас видимо устал и может дать себе возможность быть обычным человеком, а не символом целой страны.
Дверь щёлкает и открывается. Теперь уже Стив напряжен, как во время миссий. Он ощущает присутствие постороннего. Глаз ещё не успел сфокусироваться после светлого коридора, поэтому, первым делом, он включает свет. И вот тут опускаются плечи, брови складываются домиком, рот слегка приоткрывается. Его лучший друг здесь, в его апартаментах. Он искал его два года! Два! А он сидит здесь и смотрит в упор.
— Баки?
— Стивен Грант Роджерс? - спрашивает он сухо, хотя уверен в ответе. Его последняя цель. А теперь новый куратор. Кэп жмурится, как от боли.
— Да.
— Солдат прибыл и ждёт указаний, куратор.
— Где ты был? Баки, тебя вернули в Гидру? Я… Мы уничтожили базы, но тебя нигде не было, - он делает пару шагов ближе и крепко прижимает его к себе. Солдат хочет взбунтоваться, но слышит последний приказ снова и снова. «Отвечать на все вопросы, слушать и вести себя, как подобает».
— Я жил в доме рядом с фермой.
— Тебя обнулили? Тебя заставляли убивать снова? - теперь над Капитаном будто нависает грозовая туча.
— Последнее обнуление было перед миссией, с которой солдат не справился, во время запуска проекта Озарение. После этого миссий не было, целей не было.
— Баки, ты там? Пожалуйста, скажи, что ты помнишь меня. Баки, - Капитан берет его лицо в обе руки и внимательно всматривается в ледяной пустой взгляд, будто хочет увидеть тепло, какой-то живой огонек.
— Там, - отвечает солдат, — Настоящая личность… Я могу бороться с установкой, но нужно время. Прежний куратор научил его…меня вспоминать.
— Прежний куратор? Если ты не Баки, почему отвечаешь?
— Куратор Лили. Был приказ отвечать на все вопросы.
— Лилит. Ты был с ней всё это время?! У нас был уговор! Была сделка. Я выполнил условия, а она держала тебя при себе, как гарантию?! - Роджерс вспыхивает, как спичка. Кричит. Дёргает его за грудки.
— Баки не хотел уходить. Куратор никогда не держала Баки взаперти. Она говорила ему идти к тебе. Баки не хотел, - солдат раздражается, он не привык к такому обращению. Два последних куратора сильно отличаются от остальной массы. Они подвержены чувствам. Они тактильны. И они его не боятся. Зато сейчас новый куратор снова жмурится. Солдат честно пытается сопоставить обе личности, не говорить о себе в третьем лице, но плюёт на это.
— Почему сейчас?
— Куратор Лили направила меня сюда. Она сказала, что Баки готов. Он восстановился. Пора жить нормальную жизнь.
— Я требую её координаты. С команды УДАР сняты все обвинения, но удерживать человека почти два года… За это она должна ответить.
— Нет, - говорит это Баки или солдат? А может они вдвоём? В любом случае, ему очень сложно отказывать Стиву и как другу, и как куратору. Между бровей залегает складка, он хмурится, но не отводит взгляд. По всему телу пробегают электрические импульсы, будто фантомные удары шокера, как наказание за плохое поведение и неподчинение.
— Значит эти данные она приказала забыть? - если заглянуть в его голову, можно увидеть блокнот, в котором появляется пункт «Достать Лилит Олсен даже из под земли».
— Нет, - повторяет солдат уже увереннее, — Она никак не ограничивала и не ставила экспериментов ни с телом, ни с памятью. Не нарушала свободу воли до последних дней. Я не хотел уходить. Баки не хотел.
Роджерсу очень тяжело слышать такое. Они ведь друзья с самого детства. Самые близкие люди в этом времени, но Бак предпочёл компанию Лилит, вместо его. Ему не понять. Пока нет. Капитан Америка 70 лет был заморожен во льдах, а Барнс жил. Это сложно назвать жизнью, но он жил. Ко всему привыкаешь. Сперва он боролся, правда заканчивалось всё обнулениями, пытками, экспериментами и болью. Потому вскоре он выдохся. Перегорел. Сломался. Его надломили ещё в самом первом плену, а окончательно сломали уже намного позже. Прежнего Баки нет, но есть его воспоминания, чувства, правда, померкли. Да и Зимний солдат сильно изменился. Ему нравится быть «Деткой». Нравится чувствовать и просто жить, без крио и обнулений. Лилит лучшее, что случалось с ним. Она склеила его так, как смогла.
**********
Баки, не Зимний, начинает говорить спустя пару недель, отодвигая личность солдата. Стив замечает перемену даже в тембре голоса, не то что в повадках. Хотя даже сейчас он видит скованность и зажатость. Так Олсен его восстановила?! А ответ на самом деле прост. Джеймс не чувствует себя в безопасности, не чувствует себя дома. Роджерс единственный близкий ему человек, среди всех живущих на базе, остальные - потенциальные враги.
Хотя ему нравится молодая ведьма Ванда. Она много говорит с кэпом, объясняет то, что успела прочитать в голове его друга. Солдату не нравится такое вмешательство, но он терпит, потому что это успокаивает куратора. А Баки испытывает смешанные чувства. Он хочет, чтобы Стив знал правду, но без деталей. Потому что все время чувствовал себя лучше, чем когда либо. Хочет оставить подробности отношений с Лилит только в своей памяти.
Ванда не только видит воспоминания, но и снимает некоторые барьеры с помощью своих сил. Контроль над сознанием быстро восстанавливается, но возвращаться к ней Баки не станет. Лилит чётко дала понять чего хочет от жизни. Он и так, без малого, отнял у неё два года жизни, которые она могла провести с Рамлоу. Которого любит. Эта мысль полосует ставшее таким чувствительным сердце. Любит. А что тогда держало её рядом со мной? Чувство вины за Гидру? Сделка со Стивом? Она ведь хотела вернуть меня ещё в самом начале, но вошла в положение и разрешила остаться. Барнс принимает решение отпустить. С болью, со скрипом, но правильно. Она бы этого хотела.
Спустя целый месяц бумажной волокиты и восстановления прав Джеймса Барнса, он чувствует себя немного свободнее. Самым сложным оказывается признание Тони Старку, который обеспечивает его едой, водой, крышей над головой и решает большую часть проблем, с помощью врачей и юристов Старк Индастрис. И хорошо, что Баки сам признается в своей причастности к смерти обоих родителей Тони. Это честно. И получить пиздюлей до полусмерти тоже честно. Это меньшее, что он заслуживает. Стив держится изо всех сил, но не влезает в драку, только наблюдает сцепив зубы. А Бак не сопротивляется, терпит и принимает. Зато после напряжение между ними снижается и легче становится всем вокруг.