— Ты что, так и таскал их с собой все время? — смущенно улыбнулась она.
Сиуэйт пожал плечами.
«Женщины ценят свои украшения. Моя мать тоже любит браслеты».
«Разве мужчины к ним равнодушны?» — лукаво улыбнулась Ману, — «Я видела сиуэйтов, на которых было надето больше драгоценностей, чем я имела за всю жизнь».
Яан усмехнулся.
«Их золото — символ статуса. Высшие не носят его все время, только на переговоры или церемонии. У каждого сиуэйта есть только одно украшение со знаком рода, которое мальчик выбирает в день своей первой Волны, и не снимает».
Ману оглядела разведчика.
«Ты свое не носишь? Суровым десантникам не положено?» — ухмыльнулась она.
Яан ответил на ее улыбку.
«Ношу. Я выбирал с умом».
Ману подняла глаза на голограмму. Сандулазский бук сменился на гигантский облетающий клен. Достигнув пола, листья некоторое время плыли по нему, как по воде, потом исчезали. Она подумала, что глаза сиуэ по цвету точь-в точь как переливающиеся осенние леса Северной Америки. От воспоминаний на миг защемило сердце.
«Хорошо принадлежать к роду» — вздохнула она, и добавила вслух: — Знать, что есть кто-то еще…
Сиуэ вопросительно смотрел на нее.
— Я не принадлежу к семье, — пояснила Ману, — лишь к списку демографической программы с длинным номером…
Ману вдруг почувствовала раздражение. Какого черта она вываливает сокровенное чужому? Да еще мужчине? И вовсе уж смешно — не человеку… Который даже понять-то ее ассоциаций не сможет, не то, что поддержать разговор. Зачем ему это? Вытерпеть ненужные откровения странного существа и забыть. Сиуэ говорят о личном лишь с близкими, это все знают…
Она махнула рукой и уже хотела придумать какой-нибудь вежливый предлог для прощания, но тут разведчик заговорил. Жесты были подчеркнуто тактичными и плавными. Так не говорят с теми, от кого хотят отвязаться…
«Я второй сын. Наш Дом считают благословенным богами».
Яан грустно улыбнулся.
«Сиуэ приходили к границам наших владений. Ждали, когда мы с братом выйдем к воде. Хотели посмотреть. На детей. Мы не могли отказать им. Не имели права».
— Поэтому ты ушел в космос? — негромко спросила Ману.
Яан отвел взгляд, но все же ответил: «И поэтому тоже».
Он вдруг напрягся, глядя куда-то через ее плечо. Ману оглянулась и увидела группу сиуэйтов в дальнем конце зала. Они переговаривались и неодобрительно смотрели в сторону стоящих под деревом.
— Мне пора идти, — сказала Ману, — спасибо за разговор… и за браслеты, — улыбнулась она.
Разведчик перевел взгляд на Ману, переступил с ноги на ногу и облизнул губы.
«Я увижу тебя? Еще?»
У Ману невпопад стукнуло сердце. Слишком уж эти слова походили на… Впрочем, это невозможно. Законы сиуэ знают все. А так же то, что бывает с теми, кто их нарушает. Значит, просто очередной вежливый оборот речи.
— Ну конечно… «Тау» не такой уж большой. А я люблю приходить сюда, смотреть на клен, — она кивнула на дерево, — он напоминает о доме.
Сиуэйты в углу стояли, открыто глядя на них. Яан выпрямился и вызывающе поднял бровь. Ману закусила губу. Видимо, не ей одной ситуация кажется двусмысленной. Еще не хватало, чтобы из-за такой ерунды сиуэ поссорился со своими…
Ману чуть было не тронула его руку, но вовремя опомнилась и просто взмахнула ладонью, привлекая внимание.
«Прощай, ” — тепло улыбнулась она, и, старательно не замечая протестующего жеста, быстро пошла к лифту.
7. О юбках, тайнах и золотой луне
Родной системой арумов была одинокая звезда, родившаяся в межгалактическом пространстве, в районе созвездия Девы. Многоножки появились на одном из кусков камня, притянутых голубым супергигантом, в подземных туннелях астероида, вымытых кислотой. Постепенно коконы арумов рассеялись по соседним темным глыбам — остаткам давным-давно рассыпавшейся планеты. Переварив найденную скудную биомассу и сожрав половину собственной популяции, насекомые впали в анабиоз в ожидании лучших времен. Через несколько тысячелетий там совершил аварийную посадку первый корабль…
Пленника привезли на базу 03Z, расположенную вдали от оживленных мест. Приглашенных ученых предупредили, что для тех, кто нарушит договор о неразглашении есть лишь один выход с секретного объекта: в виде элементов звездной пыли.
Арум прожил в неволе две недели, заключение профессора-этолога* гласило:
«…Несомненно, это не спланированное нападение, но лишь известная нам из зоологии попытка всеобщей миграции в более богатые кормом места. Мы уничтожили несколько десятков поколений разумнейших представителей данного вида насекомых. Если где-то на просторах Вселенной и остались арумы, то после подобного геноцида они еще нескоро придут к тому уровню развития, какой показала данная популяция, уничтоженная нами…»