— Ты… цела?
Глядя на его стремительно белеющее лицо, Ману спросила:
— А ты?
Он отрицательно качнул головой и, дрожа, прислонился к стене. Глядя на то, как Гласс сползает вниз, Ману заставила себя двигаться — если свалится на пол, Ману ни за что не сможет его поднять… Она шагнула вперед и подхватила Аллена.
— Ты уже сообщил? — спросила Ману, ведя его к двери.
— Нет, — прошелестел Аллен, — не успел… Только помоги мне дойти до отсека… пожалуйста. Если меня увидят таким…
Он оступился, Ману едва смогла удержаться на ногах.
— Ладно. Не бойся, я сообщу сама. Но сначала отведу тебя в комнату.
Аллен кивнул, непослушными пальцами вынул платок и утер пот со лба, затем сосредоточился на том, чтобы идти.
— Как ты нашел нас? Это ведь не твоя смена.
— Я хожу сюда иногда… Мне не хватает нормы моющих средств… Вот и таскаю со склада… потихоньку… — слабо улыбнулся Гласс.
Ману пришлось не только довести его до отсека, но и раздеть, засунуть в душ, выставив вытяжку на полную мощность: от горячей воды запах крови вновь удушливым паром разлился в воздухе, и Гласс все же рухнул в обморок, благо, пол душевой был рассчитан на подобное и мгновенно прогнулся, не позволяя хозяину покалечиться. Затем Ману затолкала его китель, а заодно и свой, в чистку, умылась и до блеска вытерла пол, дверные сенсоры, все, где могла попасться на глаза хоть одна багровая капля…
Ману укрыла Гласса одеялом и повысила температуру в отсеке, хоть и понимала, что того бьет озноб вовсе не от холода. Уходя, она погладила первого пилота по щеке. Не смотря на бледность, он выглядел как никогда живым, непохожим на кукольный повседневный образ.
— Спасибо, Аллен, — сказала Ману, и добавила:
— Я доложу о том, что случилось, но… об остальном никому не расскажу. Обещаю.
Он облегченно вздохнул и закрыл глаза.
Комментарий к 9. О новостях, поцелуях и обмороках
* Дочь Ллау Ами — богиня плодородия и жизни светла и радостна, ее сестра Ирам — покровительница мудрости и смерти, непостижима и далека, сын Шанн — защитник и воин, могуч и царственен.
Всем поцелуев))))
“…They tell me think with my head, not that thing in my chest
They got their hands at my neck this time
But you’re the one that I want, if that’s really so wrong
Then they don’t know what this feeling is like…”
(c) The Chainsmokers - This feeling
========== 10. О подарках, глупостях и покорности ==========
— Единственное, что этот сукин сын сделал хорошего, это подгадал вовремя родиться! — расхохотался Дим, услышав объявление.
В честь юбилея Армана Фрая военнослужащим был объявлен свободный вечер. Тем, кто не был задействован в миссиях и дежурствах, предписывалось веселиться и говорить здравницы в честь главнокомандующего. Несмотря на то, что вечеринка была хорошим способом разбавить всеобщее напряжение последних недель, офицеры смотрели на это без восторга: им предстояло быть теми церберами, что решают, кто спустится в общий зал столовой, а кто заступит на очередную вахту. А после обязательно засветиться на гулянке самим, непременно с бокалом в руке: Фрай считал иное поведение признаком неуважения, а его осведомителем мог оказаться любой… Впасть в немилость и намертво застрять на карьерной лестнице из-за такой ерунды не хотел никто. Перед медотсеком выставили стенд с пачками анэтанола* — веселье весельем, но с утра начнется рутинная работа, не терпящая малейшего тумана в голове.
В ожидании вечера Лэн поминутно смотрел на часы, а Экс даже на тренировке без умолку болтал о том, какие красивые цыпочки работают в лазарете, и какую сережку из двадцати стоит выбрать этим вечером.
— Да кто ее в темноте увидит? — смеялся Лэн, глядя на десантника, сосредоточенно перебирающего россыпь гвоздиков и мелких колечек, — ты не сиуэ, чтоб в ушах золотые тарелки носить!
— Сходи в лазарет и попроси проколоть еще несколько, — предложил Дим, — тогда и выбирать не придется!
Экс бросил в Дима подушкой.
— Ничего вы не понимаете в женщинах! Для них важна каждая мелочь!
Зигги вышел в гостиную и уставился в пол.
— Ты чего? — спросил Лэн.
— Сволочь.
Лэн удивленно поднял брови.
— Сволочь сдохла, — вздохнул альдебаранец, — она уже старая была, третий месяц… Так что, наверное, это хорошо…
— И ты до конца держал ее дрожащую лапку? — не выдержав, сыронизировал Экс.
Зигги бросил на него мрачный взгляд.
— У тебя что, никогда собаки не было?!
— Не было, — кивнул Эксельсиор, закрывая коробку с сережками, — вообще никого не было. Даже робоигрушек. Папка считал, это все пустая трата денег, все равно ведь подохнет… или сломается.
Теперь сострадательные взгляды устремились на Экса. Зигги вздохнул, сел с ним рядом и потрепал по плечу.
— Да нормально все, — вскинулся Экс, стряхивая его руку, — я и не хотел особо.
Друзья переглянулись. Стало ясно, что именно будет следующим общим подарком на день рождения Эксу Кёнигу.
***
— Ну?! — нетерпеливо топнула ногой Ману, — ты собираешься дольше меня!
— Конечно, дольше, — хмыкнул Аллен, склоняясь к зеркалу, — ты даже не взяла на себя труд накраситься…
— Зачем? — фыркнула Ману. — Мы планировали напиться в стельку, а не выйти на подиум.
— Одно другому не мешает, — расплылся в улыбке Гласс и тут же чертыхнулся. — Не мешай, третью стрелку стираю!
Ману подошла к столу и стала перебирать баночки.
— Это что?
— Что бы ни было, положи на место. Не терплю бардак… Все!
Первый пилот выпрямился и сверкнул улыбкой, напрашиваясь на комплимент.
— Чистый глянец, — ухмыльнулась Ману.
— Еще бы. А теперь иди сюда.
— Ни за что! — подскочила Ману. — Ты и надо мной два часа возиться будешь!
— Не два, — двинул безупречной бровью Аллен, — а сколько надо. Такой тебя я не выпущу из каюты…
***
Ману давно не смеялась так много. Под ледяной корочкой иронии первого пилота скрывалось тонкое чувство юмора. Оказалось, что лощеный Гласс может быть очаровательно грубым, когда напьется, а еще — что он совсем не умеет танцевать. Но после после пятого или шестого стакана им стало все равно… Ману обнаружила себя рядом с Алленом на стойке бара, а внизу — всех остальных, наслаждающихся представлением.
— О черт! — прошипела Ману, когда Аллен оказался рядом. — Они пялятся на позор или на шедевр?
Гласс бросил взгляд вниз и ухмыльнулся.
— Кажется, и то, и другое.
Не закончив движения, он внезапно скривился и мотнул головой. Ману еле успела поддержать его на краю стойки.
— Я спускаюсь, иначе меня вывернет прямо здесь…
Ману решила, что ей достаточно всеобщего внимания на сегодня, и тоже спрыгнула вниз. Женщины ревниво оглядывали ее.
«Еще бы, какой повод для сплетен, — думала Ману, — Аллен Гласс напился до тошноты и порвал танцпол на стойке со своим заместителем… Даже придумывать ничего не надо».
Выйдя из санузла и взглянув на свое отражение в зеркале, Ману вынуждена была признать, что первый пилот похоронил талант стилиста. Вроде бы ничего кардинально не изменилось, но глаза Ману казались больше, ресницы гуще, а губы ярче, а главное — ничего не расплывалось, как обязательно вышло бы у нее самой. На косметике Гласс точно не экономил…
За дверями она встретилась с трезвым, как стеклышко, Алленом. Он протянул ей анэтанол.
— Нет, спасибо, я хочу еще немного побыть навеселе, — улыбнулась Ману.
— Я бы тоже не против, но у меня смена с трех.
— Хоть бы раз воспользовался своим искином! — проворчала Ману. — Если что, он мигом тебя вызовет!
— Вот поэтому ты пока второй пилот, а не первый, — поморщился Гласс.
Из-за вынужденного сокращения экипажа место третьего пилота пока пустовало, и дежурства делились лишь между Глассом, Сайярой и Ману.
Оглянувшись на толпу, девушка демонстративно чмокнула Гласса в щеку на прощание, вышла в зал и подхватив бокал коктейля с плавающего бота, уселась за свободный стол. Ее тут же окружила стайка молоденьких девушек, которым хотелось узнать, как Ману удалось охмурить первого красавчика Космофлота. Слухи слухами, но воочию Гласса еще ни разу ни с кем не видели. Ману ответила, что они с Алленом просто друзья, прекрасно понимая, что девушки не верят ни единому ее слову. Чтобы избавиться от назойливых вопросов, она несколько раз повторила прописную истину, что любой мужчина это живой человек, не переходящее знамя и не релакс-андроид. Заскучав, сплетницы оставили ее в покое.