Только в местах отдыха, на безопасном расстоянии от семьи и работы, подобная резвость не осуждалась общественностью, не выносилась на ее суд и не каралась без всякого снисхождения и жалости. Это сегодня для работы и сексуальных услуг существуют всякие там офис-леди и представительницы других полезных профессий, удачно совмещающих работу с сексом. И что самое интересное - ни то, ни другое при этом не страдает. Производительность труда от совмещения приятного с полезным не падает, а даже наоборот непомерно растет на фоне пришибленной кризисом экономики в целом по стране. А в застойные времена с сексом на производстве было строго. За подобное проявление чувств били и по голове, и по партбилету, а, значит, и по всей дальнейшей судьбе.
В тот памятный заезд Владимиру Игоревичу крупно не повезло с третьим пунктом намеченной программы. Женский контингент как назло попался не ахти какой. Что-то, между далеко за сорок и почти пятьдесят пять. Предпенсионно-пенсионная прослойка. Его любимый возраст 30-35 не был представлен ни единым экземпляром женского пола, что ставило под угрозу одно из обязательных условий, при которых отдых мог считаться полноценным.
Пока он прикидывал, взвешивал да терзался сомнениями, разошлись по рукам три самых молодых экземпляра с возрастными характеристиками 40-45 лет. И уже к вечеру свободными от ухаживаний остались две дамы, которым было настолько далеко за шестьдесят, что цифру семьдесят не озвучивали только из чувства такта и уважения к противоположному полу. Необходимо было осваивать соседние пансионаты, что представлялось крайне проблематичным и затруднительным из-за значительных расстояний, отделяющих их друг от друга. К тому же имели место трудности, связанные с проникновением в чужие корпуса под перекрестными взглядами бдительных вахтеров и дежурных. Все это было весьма неудобно и накладно. И он, скрепив сердце, решил посвятить нынешний отпуск исключительно здоровому отдыху - прогулкам, купанию и загоранию на пляже.
Прогуливаясь по тенистым аллеям пансионата Владимиру Игоревичу, время от времени, приходилось сталкиваться с пожилыми дамами, так и невостребованными, как выяснилось, мужской составляющей отдыхающих в плане завязывания романтических знакомств. Он перекидывался с ними короткими ничего незначащими фразами или пожеланиями - то ли доброго утра, то ли наоборот - вечера в зависимости от того, после завтрака или ужина им приходилось встречаться. Происходило это, как правило, после приема пищи, которую бабушки любили переваривать, сидя на одной из многочисленных скамеек, разбросанных по всей территории пансионата.
Однажды Владимир Игоревич даже удостоился чести быть приглашенным пожилыми дамами на чай. По словам гостеприимных хозяек, они заваривали его с величайшим мастерством и умением. Времени на отдыхе столько, что девать его совершенно некуда. А поскольку перспективные для любовного флирта особи не просматривались даже в близлежащих домах отдыха и санаториях для лиц с ограниченной подвижностью костно-суставного аппарата, приглашение было принято с благодарностью. Чтобы не тянуть бодягу, решили назначить чаепитие на нынешний вечер, сразу же после ужина.
Владимир Игоревич явился в назначенный час и с удовлетворением констатировал, что стол для процедуры чаепития был сервирован с изысканностью, делающей честь хозяйкам. Он принял приглашение занять место за столом и вскоре уже смаковал ароматную смесь лучших, как утверждали старушки, сортов чая, оставляющих приятные вкусовые ощущения во рту и бодрящие весь остальной организм. Печенье и конфеты, поданные к чаю, восхитительно разнообразили великолепный букет вкусов, доставляя истинное удовольствие от приема тонизирующего напитка. К тому же гостеприимные дамы, кое-что повидавшие в своей длинной жизни, оказались интеллектуальными собеседницами и прекрасными рассказчицами.
В приятной беседе за чаепитием прошло некоторое время. Вдруг, Тюляев стал ощущать, что с его организмом стало происходить нечто невообразимое и недоступное разумному толкованию. И главное, предпосылок для подобных физиологических проявлений не было никаких. Но, тем не менее, по непонятным причинам его половой орган стал проявлять первые признаки сексуального волнения, как если бы он натощак проглотил несколько таблеток "Виагры" подряд. По зрелому размышлению, несвоевременное и не к месту возникшее сексуальное возбуждение не имело под собой никаких оснований, поскольку сидящий напротив антиквариат хотя и был женского пола, но подобных сексуальных проявлений вызвать не смог бы, даже после приема водки, не говоря уже о каком-то слабом тонизирующем напитке.
Но факт оставался фактом. Половое влечение совершенно безосновательно нарастало, словно снежный ком, катящийся с крутой горы, и грозило превратиться в лавину, погребя под собой все тюляевские представления о порядочности в сексуальных отношениях между людьми различных возрастных категорий. Давно он не испытывал подобных проявлений даже в присутствии молодых сексапильных девиц. Степенный разговор о диетах, сплетни о квалификации местного медперсонала, затеянного бабушками, Игоревич слушал в пол-уха, поскольку испытывал совершенно другие, не к столу будут помянуты, чувства. Он с удивлением констатировал некоторую не совсем нормальную перестройку своего организма - от полного душевного расслабления в начале чаепития до агрессивного сексуального всплеска к концу мероприятия.
Его половой орган, которому было тесно в узких объемах брюк, рвался наружу, грозя превратить в клочья тонкую джинсовую ткань и обрести свободу. Тюляев был напуган подобной перспективой. С одной стороны, это могло испугать старушек, а с другой - привлечь их нездоровое любопытство к подобному неадекватному проявлению чувств, при проведении совершенно безобидного мероприятия. Тюляев не хотел первого и опасался второго. Организм его разрывался между животным желанием и уважением к старости. Когда терпеть, уже не было никакой мочи, он попытался откланяться, чтобы немедленно на трех ногах ускакать в глухую ночь и удовлетворить неконтролируемую похоть быстро-быстро, отыскав подходящую для этого дела партнершу.
Но дамы удерживали его за столом под разными предлогами, напирая на то, какой он приятный собеседник, да и вечер, мол, только начался. Переполненный гормонами до краев как графин компотом, Тюляев, для которого традиции гостеприимства всегда были священными, остался страдать в обществе, где не в состоянии был погасить остро возникшую потребность, ставшую в его теперешней жизни главной. Бабушки же, как назло, от обычных сплетен и нейтральных тем стали переходить к некоторым пикантным подробностям из жизни обитателей пансионата. Со ссылкой на конфиденциальность, поведали отупевшему от желания Тюляеву, кто чьи номера посещает по ночам и на какое время там остается, при этом делая недвусмысленные предположения о цели и характере подобных визитов.