— Согласен. Давай так: ты уже поспал часок — сейчас моя очередь.
— Какой разговор, отдыхай…
Теперь я по примеру «коллеги» скинул сапоги и улегся прямо в галифе и гимнастерке поверх полушерстяного одеяла, которым была накрыта кровать в соседней комнате. Пистолет засунул под подушку — как и гранату: что бы ни случилось, поднимать «лапки кверху» и сдаваться на «милость» чекистам я не собирался.
— …Эй, Николай, долго будешь дрыхнуть?!
Открыв спросонок глаза и увидев Михаила, который с силой тряс меня за плечо, я не сразу вернулся в реальность, почти с удивлением осматриваясь по сторонам.
— Поднимайся, пора! — поторопил напарник.
Я быстро встал и взглянул на часы: «Ого, уже половина шестого — почти два часа проспал!» В обычной обстановке меня разбудили бы даже негромкие шаги «дяди Миши» — еще до того, как он подошел к кровати. Сейчас сказалось нервное напряжение последних трех суток, поэтому я спал как убитый. Но даже такой короткий отдых меня прекрасно освежил и взбодрил — я снова был готов к активным действиям…
Наше второе посещение сарая для проведения шестичасового радиосеанса не обошлось без неожиданности. Когда мы уже возвращались, не забыв прихватить по вязанке дров, — увидели у входа в барак соседку, тетю Машу. В стареньком пальто и с кошелкой в руках, она разговаривала с двумя мужчинами: один из них был в синей милицейской форме с погонами старшины на шинели, другой — в штатском. Михаил непроизвольно замедлил шаг и обеспокоенно посмотрел в мою сторону — взглядом я дал ему понять: «Спокойно, возьми себя в руки». Не знаю, хорошо ли он меня понял, но в дальнейшем держался вполне достойно. Я сам, честно говоря, в первые секунды немного оцепенел, но потом постарался себя успокоить — повода для паники пока не было.
— Да вот и они сами! — сказала тетя Маша, повернувшись в нашу сторону и обращаясь к милиционеру. — Я же вам сказала — они в сарай пошли, за дровишками!
— Старшина Мамедов, здешний участковый! — представился милиционер, приложив руку к фуражке. — А вы кто будете, граждане?
— Да я же тебе толкую — это брат Надежды и его друг, приехали в гости… — снова заговорила тетя Маша, но старшина ее оборвал:
— Помолчи, пожалуйста, Мария Петровна, мы тут сами разберемся!
Говорил он с легким южным акцентом и наружность имел типично азиатскую: чернявый брюнет с аккуратными усиками. Молодой еще, не больше тридцати… Но опасаться надо было второго — я это сразу понял (взгляд у него был цепкий, с прищуром и какой-то недобрый, недоверчивый — чекистский взгляд). На вид я бы дал ему лет сорок. «С участковым все ясно, но этот наверняка энкавэдэшник или смершевец — с ним надо держать ухо востро!»
— Старший лейтенант Лемешев! — положив дрова на землю, я козырнул в ответ и достал документы из внутреннего кармана шинели, при этом добавил: — Может быть, пройдем в комнату, там и поговорим — не стоять же под дождем!
Мамедов глянул на штатского, который едва заметно кивнул, после чего старшина со мной согласился:
— Ну что же, пройдемте. Вы, Мария Петровна, пока посидите в своей комнате.
— Так я же за хлебом собралась…
— Позже сходите! — резко произнес до сего момента молчавший «штатский».
Обиженно поджав губы, старушка удалилась к себе. В комнате старшина предложил нам с Михаилом присесть к столу, сам же приступил к проверке документов, начав с меня. «Штатский» остался стоять в дверях, не спуская с нас настороженного взгляда, причем правая рука его оставалась в кармане полупальто, где наверняка у него было оружие. Левой же он брал передаваемые ему участковым документы и внимательно их изучал — после чего небрежно откладывал на стол. Так они просмотрели мое офицерское удостоверение, отпускной билет, справку из госпиталя — потом паспорт и целую кучу справок Михаила. Строго по закону я мог отказаться, как «офицер Красной Армии», предъявлять свои документы милиционеру — на это имел право только военный патруль. Но в таком случае они предложили бы пройти с ними в ближайшую комендатуру. А зачем мне это надо? Здесь, в бараке, я чувствовал себя вполне уверенно: в случае возникновения опасной ситуации я мог мгновенно ликвидировать обоих — пусть «штатский» и держался весьма настороженно. На улице это сделать было куда сложнее — нас могли увидеть случайные прохожие или из окон. Уйти же из комендатуры в случае разоблачения было еще проблематичнее… Так что я вполне осознанно пригласил проверяющих сюда — тем более наши бумаги были в полном порядке.
— Значит, Машков, из района… — участковый снова взял со стола паспорт Михаила. — Утверждаете, что приехали навестить сестру…