— Хороший план, — скупо улыбнулась я, чувствуя себя совершенно разбитой и уставшей. — А ты там будешь?
— Где? — Марго мельком посмотрела на меня и снова вернула взгляд на дорогу.
— В этом плане?
— Обязательно, — усмехнулась она и сжала мою руку, лежащую у нее на колене.
Ванна с морской солью, бокал красного, легкий ужин и постель, в которую мы легли необыкновенно рано — когда не было еще и восьми вечера. Впрочем, уснула я очень быстро, твердо давая себе отчет, что завтра с самого утра я обо всем расскажу Марго, а там пусть она уже решает, как быть — верить мне или нет. С этими мыслями я и уснула.
***
Открыв глаза, я увидела, что Марго рядом нет. Вместо нее лежала книга, которую она сейчас читала. Наверное, когда я уснула, она решила почитать, и отключилась, не убрав книгу. Такое уже бывало, так что я этому не удивилась. Однажды ночью я проснулась, потому что корешок книги уперся мне в задницу. Но сегодня я спала спокойно.
Потянувшись, взглянула на время. Было почти десять. Я проспала четырнадцать часов. Цокнув, покачала головой, представив, что бы сказала моя маман, узнав, что я столько сплю. Отбросив ненужные мысли, я вспомнила, что сегодня мне предстоит важный и серьезный разговор с Марго, и мое хорошее настроение тут же улетучилось, сменившись беспокойством. А что, если она не поверит? Что, если не простит? Что тогда я буду делать?
Я мотнула головой, пытаясь откинуть нехорошие мысли. Я должна с ней поговорить и рассказать ей все, как было на самом деле. И неважно, к чему это приведет. Она заслуживает правды.
Я оделась, заправила кровать и направилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. Приняла душ, почистила зубы, слегка подкрасилась, словно готовилась не к разговору, а к крестовому походу. Критически осмотрев себя в зеркало, удовлетворенно кивнула. Пора. Позавтракаем, выпьем кофе, и я во всем признаюсь.
Я вышла из ванны и прошла на кухню. На столешнице стояла пустая кружка из-под кофе. Странно, она, видимо, уже давно проснулась. Я включила чайник, который был чуть теплый, и направилась в гостиную, предполагая, что Марго именно там.
Она действительно была там. Сидела с двумя котами на мягком кресле и что-то сосредоточенно изучала в ноутбуке.
Я полюбовалась этой котоидиллией несколько секунд и, наконец, проговорила:
— Доброе утро.
Марго вздрогнула от неожиданности, а я решила, что она так задумалась, что даже не услышала, что я встала.
— Прости, я не хотела тебя напу… Что у тебя… с лицом? — нахмурилась я, глядя на Марго. Ее глаза были воспаленными, словно она не спала всю ночь. — Ты не выспалась?
Марго внимательно посмотрела на меня, потом подтолкнула котов, чтобы те освободили ее колени, и встала, наклоняя голову в разные стороны, чтобы размять мышцы.
— Можно сказать и так, — проговорила она странным голосом. — Я не спала.
— Совсем?! — воскликнула я. — Но… почему?!
— Бессонница, — пожала она плечами. — Кофе будешь?
— Д-да… — растерянно проговорила я, наблюдая, как она ставит ноутбук на столик. — Я уже поставила чайник.
— Тогда он наверняка уже вскипел, — кивнула она и собралась было пойти в кухню, но я задержала ее, схватив за руку.
— Что происходит? Ты выглядишь…
— Как? — удивленно вскинула брови Марго, словно не понимала, о чем я говорю.
— Странно, — нахмурившись, ответила я, разглядывая ее лицо, будто на нем была написана какая-то разгадка.
— Просто прислали… документы, которые нужно было изучить, — Марго аккуратно высвободила свою руку из моей хватки и… поправила футболку, которая сползла с моего плеча. — И я немного… удивлена.
— Удивлена? Чем? — продолжала я недоумевать, глядя, как Марго, обойдя меня, направилась в сторону кухни. — Что за документы? По работе?
— Можешь взглянуть, — донеслось до меня уже из кухни. — Они открыты на ноутбуке.
Я, все еще ничего не понимая, пожала плечами и обошла столик. Подмяла кресло повыше и уселась на него. Положив ноутбук на колени, я набрала пароль и разблокировала его.
Чуть не бросив ноутбук на стол, как какую-то ядовитую змею, я отставила его и поджала ноги под себя, уставившись на экран широко распахнутыми глазами. Я смотрела на цветную ксерокопию своего паспорта. А именно — на страницу «Семейное положение», где стоял тот самый штамп.
Комментарий к ГЛАВА 27
Принимаю заявки на предзаказ бумажных книг, выпущенных ранее, и “АБЬЮЗ” в том числе!
Новый год скоро, так что есть повод порадовать себя и своих подруг/барышень/дам/мам/бабушек =)
========== ГЛАВА 28 ==========
Ну, вот, кажется, и все. Она опередила меня. Узнала обо всем раньше, чем я сама нашла в себе силы все объяснить. И самое обидное, что она опередила меня всего на несколько часов. Ведь я на самом деле собиралась сейчас ей все рассказать, открыть всю правду, во всем сознаться и предоставить право ей решать, как нам быть дальше. А что делать теперь — я не имела понятия.
Откуда она узнала? Кто ей рассказал? Откуда у нее фото моего паспорта?
Вопросов был миллион, но ни одного ответа.
Тем не менее, я понимала, что разговора не избежать. Только теперь он будет выглядеть и звучать совсем иначе.
Я вздохнула, моргнула несколько раз, чтобы остановить начинающиеся слезы, и встала. Что ж, пришло время платить за свои ошибки.
***
Я осторожно вошла на кухню, совершенно не понимая, чего ждать ни от разговора, ни от самой Марго. Она будет кричать? Бить посуду? Меня?
Я чуть не усмехнулась вслух от этой мысли. Совершенно исключено, чтобы она подняла на меня руку. Кто-кто, но точно не Марго. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Я в этом была уверена. И это меня даже как будто… расстраивало. Было очень странное ощущение — мне хотелось, чтобы она кричала, ругалась, чтобы дала мне пощечину, что угодно. Я хотела принять страдание за все, что натворила. Потому что это была бы возможность хоть на долю искупить свою вину. А это мне было необходимо, наверное, даже больше, чем ей. Поэтому я хотела скандала, я хотела оскорблений, обвинений и унижений, но…
Но Марго просто сидела за столом, глядя в окно на яркий солнечный день, и делала одну глубокую затяжку за другой, выдыхая дым в открытую форточку. В кухне было холодно, но она, казалось, этого не замечала. На столе стояли две кружки с горячим кофе и пепельница.
Я медленно подошла к столу и уселась на стул, не в силах вымолвить ни слова. Просто смотрела на ее профиль, пытаясь понять, о чем она думает. Но взгляд Марго был неподвижен. Казалось, она просто смотрела на пейзаж за окном, забыв о том, что вокруг существует что-то еще. Ее рука медленно поднималась к лицу, губы обхватывали фильтр сигареты, чуть сжимались, когда она делала очередную затяжку, а потом медленно раскрывались, и из ее рта и ноздрей тонкой струйкой вытекал серый дым.
Я не была уверена, что она заметила мое присутствие, настолько задумчивой она выглядела, но просидев в полной тишине с минуту, я все-таки решила дать о себе знать.
— Марго, я… — начала было я еле слышно, срывающимся голосом, но женщина меня прервала.
— Знаешь, — не поворачиваясь, начала говорить Марго, и я замолчала. — Когда я была маленькая, точнее… Мне было лет семь или восемь… Со мной училась одна девочка. Мы не были подругами, просто учились в одном классе. У нее была очень бедная семья. Мы, конечно, тоже не были богачами, но меня вполне нормально обеспечивали. Она постоянно ходила в одной и той одежде, старой и поношенной. Ее ботинки были сильно потертыми, а на уже прохудившейся курточке кое-где виднелись дыры. Но она была… хорошей, что ли. Старалась учиться, была вежливой и доброй. Мы однажды с ней вместе возвращались домой, и она увидела бездомную собаку. А нам в этот день в столовой давали картофельное пюре с сосисками. Питание тогда было бесплатным для школьников начальных классов, — пояснила она, все еще не поворачиваясь. — И она не стала есть сосиски, а взяла их домой, чтобы угостить младшего брата и поесть самой. Так вот она увидела эту собаку и… отдала ей свою порцию. По сути, последнее, что у нее было. И это так поразило меня тогда. Я никогда не была жадной, учитывая, где именно я росла, но ее щедрость меня поразила. И тогда я начала делать странные вещи, — Марго усмехнулась, но выражение ее лица не изменилось. — Сначала я отдала ей свою новую шапку, в другой раз спортивные штаны, чтобы ей было, в чем ходить на физкультуру. Шарф, перчатки. Она сначала отказывалась, но я уверяла ее, что они мне не нравятся, что у меня есть другие или что мне купят новое, а ей очень идет. Конечно, она была рада — ее шапка в тот момент больше походила на дуршлаг. И конечно, мои родители задавали вопросы, куда деваются мои вещи. Я каждый раз отвечала, что потеряла. Потеряла, забыла в школе или во дворе на улице. Сначала они верили, но когда у меня стали исчезать вещи уже с завидной регулярностью, мама начала подозревать что-то неладное. И как-то она решила забрать меня из школы. И, конечно, увидела мою одноклассницу, на которой были перчатки, шарф и шапка, которые я «потеряла». Как я тогда испугалась, — на этот раз Марго усмехнулась, и уголок ее губ дрогнул. — Думала, что все. Меня не столько пугало то, что меня будут ругать, чем то, что мама может подумать, что эта девочка отобрала у меня вещи или что-то в этом роде. Но мама молча проводила взглядом мою одноклассницу, дождалась, когда мы спустимся по лестнице и выйдем к аллее. И только потом задала вопрос, что происходит и почему я их с папой обманула. Я тут же разревелась, но объяснила, что к чему, и во всем созналась. Но… Мама не ругала меня, знаешь, она лишь сказала, что никогда нельзя лгать. Особенно близким людям. Особенно тем, кто любит тебя и заботится о тебе. Но… Если эта ложь будет во благо кому-то другому, кого ты можешь защитить, помочь или спасти, тогда… Точнее, только тогда ее еще можно простить. Но если это не навредит никому другому. Только в тот момент, когда ложь может быть не низостью и унижением, а спасением и помощью для другого человека. Только тогда это можно принять. Так к чему это я… — она наконец повернулась и посмотрела на меня. Ее глаза были практически черными. Я почти не видела радужки, казалось, зрачок полностью поглотил ее. — Кому именно ты пыталась помочь, Ксюш? Ради кого ты несколько месяцев лгала мне, глядя в глаза? Кого ты спасала?