Однако, Харуюки, у тебя и только у тебя есть возможность освобождаться из пут как минимум половины захватов, существующих в Ускоренном Мире. Вспомни, что случилось, когда тебя к себе притянул жёлтый магнитный аватар. Как только ты видишь, что противник не прижимает тебя к земле или зданиям, а удерживает своим телом... лети! Лети и утягивай противника за собой. Как только ты поднимешься на высоту, на которой падение смертельно, можешь считать, что победил. Мне не известен ни один аватар, который может без ущерба для себя пережить столкновение с самой крепкой субстанцией Ускоренного Мира — землёй...»
— !..
Слова его учителя пронеслись в голове за какую-то долю секунды.
Смысл сказанного словно наполнил его тело, и в следующий момент Харуюки начал двигаться.
Он вновь замахнулся левым кулаком, делая вид, что собирается повторить бессмысленный удар. Его противник, вторая личность Цербера (которую, пожалую, стоило называть «Цербером II»), продолжал прикрывать уязвимое место правой рукой. Опуская кулак, Харуюки неожиданно раскрыл его на полпути и ухватился за правое запястье противника.
— У... о-о! — взревел Харуюки и резко поднялся.
Его шкала энергии от полученного урона заполнилась почти до предела. Он влил этот зелёный цвет в чешуйки на спине.
Серебряные крылья звучно раскрылись. Быстрые взмахи острых чешуек разбивали капли дождя, превращая их в туман.
— Гр-р... — прорычал в ответ Цербер II. Судя по всему, он не мог разговаривать, пока жевал своего противника.
Но отпускать его руку он не спешил. Видимо, Цербер II не унаследовал той гениальности и смышлёности, что присуща вежливому мальчику, Церберу I.
Как только Харуюки почувствовал, что готов к взлёту, он устремил свой взгляд на чёрные тучи над собой... и изо всех сил оттолкнулся от земли.
Его левая рука, которой он сжимал правое запястье противника, и правая рука, которую тот продолжал держать зубами, резко ощутили на себе тяжесть. Несмотря на скромные размеры, из-за тяжёлого вольфрама аватар Цербера был весьма грузным, но Харуюки с лихвой хватало сил, чтобы поднять его.
— О-о!.. — ещё раз крикнул Харуюки, продолжая махать крыльями и буквально выдирая Цербера из углубления в асфальте.
Вслед за этим они устремились вверх, продираясь сквозь ливень. Их взлёт проходил параллельно реконструированной десять лет назад башне Накано Сан Плазы, и расходившаяся от них ударная волна разбила большую часть стёкол на своём пути.
Мимо пронеслась крыша ставосьмидесятиметрового здания, но Харуюки поднялся ещё на пятьдесят метров и лишь затем переключился на парение. С учётом оставшегося у него здоровья, Цербер ни за что бы не пережил падение с такой высоты.
Краем глаза Харуюки заметил, что зрители, находящиеся в режиме автоматического слежения за боем, уже телепортировались на крышу Сан Плазы. Он разжал левую руку. Тело Цербера II сразу же накренилось. В воздухе его держали лишь зубы, которыми он кусал правую руку Харуюки.
— До смены ты заблокировал мой полет, едва заметив, что я взлетел. Я удивлён, что ты умеешь изменять свойства аватара, но, видимо, сильнее ты от этого не становишься.
— Гр-р... — вновь зарычал держащий правую руку Харуюки левый наплечник Цербера в ответ на эти слова.
Его челюсти оставались неподвижны, словно тиски, и поэтому боль была далеко не такой невыносимой.
Сам Цербер тоже не мог окончательно раскусить находящуюся во рту (в наплечнике?) руку, ведь в этот самый момент он тут же начал бы смертельное падение с двухсоттридцатиметровой высоты. Возможно, если бы он упал не на землю, а на крышу здания под действием Физической Неуязвимости, он смог бы пережить падение даже с 10% здоровья, но, судя по всему, у Цербера II, управлявшего аватаром на данный момент, не было доступа к этой способности.
Конечно, неожиданное переключение на вторую личность, живущую в наплечнике, шокировало Харуюки, но, как он уже успел заметить, хладнокровно взвесив все факты, Цербера II следовало признать менее опасным противником по сравнению с Цербером I. Если Цербер I был настоящим кошмаром для Сильвер Кроу, то полагающийся на укусы и захваты Цербер II, наоборот, казался лёгкой добычей. Достаточно лишь взмыть в небо после укуса, и противник уже не смог бы вырваться, не получив урона.
Проанализировав ситуацию и успокоившись, Харуюки вновь обратился к свисающему с правой руки Церберу:
— Кто твой «родитель»?
Конечно, он не ожидал, что его противник ответит на этот вопрос, но он не мог не задать его.