— А, нет-нет, что ты! Я обязательно забуду. И вообще, я уже всё забыл. Полностью забыл! — закричал Харуюки, отчаянно размахивая перед собой руками.
И тут...
— Ах, вот оно что, Ворон-сан? Другими словами, ты забыл и моё предупреждение, ради которого я так старалась? — раздался ещё один голос в зале, и Харуюки оцепенел.
Из-за спины Черноснежки показалась зловещая улыбка Фуко, и Харуюки отчаянно попытался переубедить её:
— Н-нет-нет-нет, не забыл! Я помню, я всё прекрасно помню!
— Что?.. Ты понимаешь, что этим добавил ещё месяц к тренировке?
— Н-н-н-нет, я не пом... нет, я не заб... нет, а-а...
Харуюки отчаянно размахивал руками. Судя по всему, эта паника начала превращаться в его собственную фишку.
Но тут две девушки сначала прыснули, а затем задорно засмеялись. Харуюки уже не знал, как на это реагировать, и потому лишь замер на месте.
Прошло пять минут.
Пережитое Харуюки потрясение оказалось таким сильным, что он сидел на ковре в полной прострации, краем глаза смотря на то, как Фуко ухаживает за волосами Черноснежки с помощью фена.
В отличие от Черноснежки, переодевшейся в простую серую пижаму, Фуко надела бледно-голубой пеньюар. Поскольку она сидела на диване, шнурованный подол скрывал едва ли треть её ног. В обычном состоянии Харуюки ни за что бы не решился смотреть на них, но сейчас его мысли работали так плохо, что он даже не понимал, в чём может быть проблема, и продолжал наслаждаться непередаваемо прекрасным видом...
— А... — вдруг обронил он, заметив кое-что.
И вслед за этим спешно отвёл взгляд и свесил голову, не в силах больше куда-либо смотреть. Дело не в том, что он увидел то, что не должен был видеть. Как раз наоборот — Фуко не одела своих фирменных длинных чулок, которые она постоянно носила...
— Ничего страшного, Ворон-сан, — вдруг услышал он голос и вздрогнул.
Поднять голову он по-прежнему не мог.
— Н-но... — кое-как ответил он, продолжая упорно смотреть в пол.
В ответ тут же послышались мягкие слова:
— Я с самого начала хотела, чтобы ты увидел это. Ну же, подними голову.
— ...
Просомневавшись ещё несколько секунд, Харуюки начал неуверенно поднимать взгляд. Полосы ковра упёрлись в угол дивана. Он начал вести взгляд влево. Наконец, появились бледные босые ноги. В свете ламп слегка блестели ногти, немного проступали кости. Её ноги казались совершенно обычными... но при этом кардинально отличались от ног Харуюки и Черноснежки. Ведь они искусственные, сделанные из металла и органических нанополимеров.
Харуюки заскользил взглядом по ногам, затем добрался до пеньюара и, наконец, встретился взглядом с нежно улыбавшейся Фуко.
— Можешь подойти поближе, — предложила Черноснежка, которая тоже начала тепло улыбаться, продолжая смиренно ждать, пока Фуко закончит расчёсывать её волосы.
Решившись, Харуюки поднялся, и на четвереньках подполз к ним. Когда он вновь уселся на ковёр, Фуко остановилась и села на диване прямо. Вместе с этим движением Харуюки услышал тихий гул моторов, который в обычных условиях практически невозможно заметить.
— Примерно на 80% движения обеспечиваются искусственной мышечной тканью, но они пока не могут обеспечить очень точных движений, поэтому в суставы до сих пор вживляют сервомоторы... — с этими словами она осторожно погладила пальцами колено.
Внимательно приглядевшись, Харуюки заметил, что пятью сантиметрами выше коленной чашечки бежала по кругу тончайшая линия. Во всём остальном же ногу нельзя было отличить от настоящей. Видимо, она носила чулки исключительно ради того, чтобы скрыть этот шов, соединяющий настоящую ногу с искусственной, потому что цвет и оттенок кожи у живой и механической части подогнаны так точно, что Харуюки не мог поверить своим глазам.
— Ничего... себе. Это прямо произведение искусства... но если они такие совершенные, то чулки ведь... можно и не носить?.. — прошептал он.
Фуко усмехнулась и начала гладить пальцами чуть выше соединительного шва.
— Я ношу их не для того, чтобы скрыть искусственные ноги, а для защиты искусственной кожи. Строго говоря, первые пятнадцать сантиметров выше этого шва — не живые.
— Э?..
— Это нанополимерная кожа, под которой скрыт соединительный узел, сросшийся с моей настоящей ногой. И кожа, и узел связаны с живыми тканями на клеточном уровне, и их уже невозможно отсоединить друг от друга.
— Настоящей... ногой, — тихо повторил Харуюки, и Фуко медленно кивнула.