Как они поступят, поняв, что Михаю и остальных легионеров уничтожила Инкарнация?
Ответ напрашивался сам собой — как только бёрст линкеры воскреснут, Королевы бросятся в самоубийственную атаку. Они будут понимать, что в случае неудачи их тоже ждет бесконечное убийство, но это их не остановит.
Впрочем, нет. У Михаи просто разыгралось воображение. Запах мерещился из-за страха, охватывающего ее при мысли, что после обнуления очков она забудет и про Ускоренный Мир, и про Блад Леопард, и даже про Нико.
С другой стороны, бёрст линкер должен быть готов ко всему.
Михая не смогла предположить, что Белый Легион организует столь тщательно подготовленную ловушку. Она не успела отреагировать ни на перенос на неограниченное поле, ни на ледяную западню, ни на Инкарнацию, отменяющую Инкарнацию. В результате погиб весь отряд. Будучи ровней Скай Рейкер по восьмому уровню, она должна была вести и наставлять своих подопечных, но не сделала ровным счетом ничего.
«Поэтому… когда мы воскреснем через пятнадцать минут, я не растеряюсь ни на секунду и обязательно отвечу Белому Легиону».
Собравшись с решимостью, Михая погрузилась в раздумья относительно всевозможных сценариев, которые только могли разыграться.
***
По ту сторону серебряных врат их встретила сверкающая комната, похожая на храм верховного божества из какой-нибудь RPG. Быть может, она и на деле служила самым настоящим храмом.
Пол состоял из белоснежных плит, инкрустированных золотом. Вдоль стен тянулись огромные серебристые колонны, а в промежутках между ними высились изваяния ангелов. Потолочные своды украшали витражи в преимущественно голубых тонах. Ниспадающие потоки света придавали залу холодную торжественность.
— Ух ты-ы-ы. Значит, вот, где живет Мета-тян? — зачарованно выдохнула Тиюри и зашагала, было, вперед, но Харуюки тут же поймал ее за поле остроконечной шляпы, и оттащил подругу обратно. — Гхэ-э… Ну чего ты?! Впереди же ничего нет!
Тиюри не обманывала — на все двадцать метров ширины и сто метров длины огромного помещения не приходилось ни единого Энеми. В самой глубине зала виднелась платформа, которую, пожалуй, следовало называть алтарем, но и она на первый взгляд тоже пустовала.
Однако…
— Нет, смотри, — хрипло прошептал Харуюки, внимательно вглядываясь в полумрак вокруг алтаря.
В самом конце виднелся черный пьедестал — не слишком похожий на трон. Скорее всего, именно на нем в свое время покоился Артефакт под названием «Сияние».
Харуюки показалось, что свет, падающий сквозь витражи на алтарь, дрогнул, на мгновение обрисовав в воздухе некие сложные очертания…
— Да, там что-то есть… — тут же раздался голос Лида. — Но оно слишком…
«Слишком огромное», — понял Харуюки даже без слов. На ум пришли слова, некогда сказанные Айрон Паундом из Зеленого Легиона:
«Архангел Метатрон, последний босс, в своей обычной форме невидим, убивает с одного удара, и на него не действуют никакие атаки».
Слова означали, что первая форма Метатрон невидима на всех уровнях, за исключением Ада, и к тому же неуязвима для всех атак — хоть физических, хоть энергетических. Более того, сама она постоянно использовала против бёрст линкеров мощнейшую атаку, накрывающую огромную площадь.
Тиюри попятилась — видимо, вспомнив битву, развернувшуюся у подножья Токио Мидтаун Тауэра. Затем взглянула на трехмерную иконку над головой Харуюки и прошептала:
— Но ведь это твое тело, Мета-тян? Разве ты не можешь усмирить его, как ангелов?
— Увы, это не столько тело, сколько, выражаясь вашими терминами, Усиливающее Снаряжение, или даже живая темница. Она вступает в бой, едва обнаружив врага, и не останавливается, пока не истребит всех незваных гостей. У нее, в отличие от существ, нет души. А поскольку мое настоящее тело в данный момент дремлет, оно не сможет удержать ее.
Хотя Метатрон старалась объяснять ровным голосом, Харуюки все равно расслышал в нем нотки напряжения.
В ходе битвы против Брони Бедствия 2 истинное тело Метатрон получило серьезные повреждения и до сих пор дремало внутри первой формы, залечивая раны. Трехмерная иконка, в свою очередь, представляла собой не более чем видимую проекцию терминала, через который Метатрон связывалась с Харуюки. Если бы иконка получила урон, настоящей Метатрон он бы не передался.
Поэтому если она и волновалась, то исключительно из страха перед тем, что Харуюки и его друзья могут попасть в бесконечное истребление. А значит, уже считала себя не только одним из сильнейших существ Ускоренного Мира, но и полноценной участницей Нега Небьюласа.