Манфред одаривает ее тяжелым хмурым взглядом.
– Ну и дичь. Выгруженные кошки – это плохо.
– Тридцать миллионов долгов – тоже не очень хорошо, Мэнни. Где-то столько стоит пожизненный уход для сотни немощных старушек.
Франклин, явно удивленный, откидывается на спинку стула, как бы давая понять – я в ваших разборках не участвую.
– Если даже лангусты смогли осознаться в Сети, – настаивает Манфред, – что будет с кошками? Они, по-твоему, даже минимальных прав не заслуживают? Ты поставь себя на их место. Хотела бы ты миллион раз просыпаться внутри разумного снаряда, думая, что приоритетная цель, заданная тебе штатовским военным компьютером, – веление сердца? Тебе бы понравилось миллион раз пробуждаться только ради того, чтобы умереть – снова и снова? И что еще хуже, этим кошкам никто не позволит дезертировать. Они, черт побери, слишком опасны. Котенок ведь вырастает во взрослого кота, хищника, а взрослый кот – это идеальная машина для убийства: интеллект имеется, а социализации ни на грош. Представь, что будет, если такая выгрузка обретет свободу, – такого просто нельзя будет допустить. Так что они вечные узники, Памела. Существа, обретшие самосознание лишь для того, чтобы навек застрять между жизнью и смертью. Это, значит, справедливо?
– Но они же всего лишь выгрузки! – отмахивается Пэм. – Программный продукт, не более. Ты можешь создать их бэкап на другом железе – как и свою ИИНеко. Аргумент об убийстве тут не имеет особого веса, разве я не права?
– Уверена? Через несколько лет в Сеть станут выгружать людей. По-моему, это как раз тот случай, когда утилитаризму надо сказать «нет, спасибо». Лангусты, кошки, люди – тут дорожка скользкая, ни к чему хорошему не ведущая.
Франклин скромно покашливает.
– С тебя, Манфред, потребуется договор о неразглашении и результаты юридических экспертиз по поводу экипажа из лангустов, – замечает он. – А потом придется все-таки достучаться до Джима и организовать покупку интеллектуальной собственности…
– Чёрта с два. – Теперь Манфред откидывается на спинку и улыбается. – Я не стану ущемлять их гражданские права. Пока я в деле, они – свободные сетевые граждане. И да, к слову, утром я запатентовал саму идею использования ИИ, полученного из лангустов, в качестве автопилота на космических кораблях и все права передал Фонду свободного знания. Сам проверь – договор вывешен в Сеть. Так что либо ты подтасовываешь моим ракообразным друзьям договор о приеме на работу, либо катись колбаской.
– Но, мужик, они просто программные продукты на основе чертовых раков! Я даже не уверен, есть ли у них это твое самосознание. Сам подумай, из чего они состоят? Сетка на десяток миллионов нейронов, нагруженная синтаксическим движком и второсортной базой знаний? Разве ж это база для настоящего интеллекта?
– Именно это, – тычет пальцем Манфред в сторону Франклина, – они скажут в итоге и про тебя, Бобби-бой. Так что прислушайся ко мне. Прислушайся или даже не мечтай о выгрузке из своей тушки, когда та начнет сдавать позиции, потому что жизни, что за этим последует, тебе всяко не захочется. Практику завтрашнего дня определяет тот прецедент, что ты создашь сейчас. То же самое с Джимом Безье – если ткнуть его носом в факты, он сам со всем согласится. Некоторыми нормами в области ИИ попросту нельзя поступаться.
– Но лангусты. – Франклин качает головой. – Лангусты, кошки. Ты сейчас всерьез, да? Всерьез считаешь, что их стоит рассматривать как равных человеку?
– Дело не столько в том, что их нужно приравнивать к людям, сколько вот в чем: не примешь их за равных сейчас – значит, потом, скорее всего, и другие загруженные в Сеть сознания не будут считать за людей. Повторяю, Бобби, – мы сейчас создаем юридический прецедент. Насколько я знаю, еще полудюжина компаний сейчас проводит аналогичные эксперименты с перемещением сознания в виртуальную среду, и ни в одной не думают о правовом статусе перемещенных. А если толком не продумать все уже сейчас, во что оно выльется года через три? Через пятилетку?
Пэм периодически переводит взгляд с Манфреда на Франклина и обратно – ни дать ни взять программа, ушедшая в бесконечный цикл, явно не успевающая схватывать весь масштаб действа, творящегося прямо на ее глазах.
– И каковы затраты на такой проект? – угрюмо уточняет она.