И сіе время не прошло у нихъ въ праздности и безъ всего; но Христосъ показалъ безпредельную милость чрезъ ихъ терпеніе: ибо отъ живыхъ и мертвые оживлялись. Мученики сообщали благодать мученикамъ, и производили великую радость въ Деве Матери, Церкви, которая опять принимала въ свои объятія живыми техъ, которыхъ прежде, какъ мертвыхъ, извергла. Ибо многіе изъ отрекшихся примирены съ Матерію, возвращены въ ея объятія, оживлены, и научились исповедовать; и уже какъ живые и сильные предстали судилищу, на вторичный допросъ проконсула, бывъ услаждаемы отъ Бога нехотящаго смерти грешника, но дарующаго ему покаяніе. Ибо получено предписаніе кесаря, чтобы ихъ предать смерти; а которые отрекутся; техъ освободить. Посему, какъ скоро наступило время здешняго торга [29], — а сей торгъ есть весьма многолюдный, поскольку изъ всехъ націй приезжаютъ на оный, — то проконсулъ велелъ привести блаженныхъ, чтобы представить ихъ народу и извести на позорище. Почему опять допрашивалъ ихъ, и которые были римскіе граждане, темъ отрубилъ головы; а прочихъ назначилъ на снеденіе зверямъ.
При семъ случае Христосъ дивно прославился въ техъ, которые прежде отреклись: ибо они противъ всякаго чаянія язычниковъ исповедали веру Христову. Хотя ихъ порознь допрашивали, и имъ было обещано освобожденіе; но они исповедали себя христіанами, и присоединились къ лику мучениковъ. Вне же сего лика остались только те, въ которыхъ никогда не находилось ни даже следовъ веры, ни понятія о брачной одежде, ни мысли о страхе Божіемъ; которые, напротивъ того, своимъ хожденіемъ безчестятъ самый путь, на который вступаютъ, т. е сыны погибели. Прочіе же все присоединились къ Церкви. И когда они были допрашиваемы, то некто Александръ, родомъ фригіянинъ, искуствомъ врачъ, уже многіе годы живущій въ Галліи, и почти всемъ известный по любви къ Богу и силе проповеди, (ибо онъ былъ причастенъ дара апостольскаго) находясь на судилище, знаками возбуждалъ ихъ къ исповеданію, и такимъ образомъ въ глазахъ техъ, которые окружали судилище, казался какъ бы страждущимъ болезнями рожденія. Посему народъ, досадуя, что отрекшіеся прежде опять признаются, поднялъ крикъ на Александра, какъ на виновника сего. Тогда проконсулъ, обратившись къ нему, спросилъ его: кто ты? И какъ скоро сей сказалъ, что христіанинъ; то разсердившись, осудилъ его на снеденіе зверямъ. Куда онъ и выведенъ въ следующій день вместе съ Атталомъ: ибо проконсулъ, въ угоду черни, и Аттала отдалъ опять на снеденіе зверямъ [30]. Посему, испытавъ въ амфитеатре все роды изобретенныхъ мученій, и совершивъ великій подвигъ, они были наконецъ умерщвлены. Александръ не изпустилъ ни одного вздоха и стона, но беседовалъ въ сердце своемъ съ Богомъ. Атталъ же, когда положили его на железный стулъ и жарили, и когда уже началъ подниматься смрадъ отъ тела, сказалъ къ народу римскимъ языкомъ: вотъ это, то что вы делаете, значитъ пожирать людей; а мы и людей не едимъ, и ничего другаго беззаконнаго не делаемъ. Когда же спросили его: какъ имя его Бога? онъ отвечалъ: Богъ не имеетъ имени, какъ мы люди.