К 10 октября линия фронта проходила уже примерно в 180 км к западу от Москвы. Наиболее опасная для советских войск ситуация в середине месяца обозначилась на можайском направлении, в том месте, где почти параллельно друг другу проходили железные и автомобильные дороги на Москву. Стремясь использовать ситуацию, когда впереди не отмечалось каких-либо крупных советских соединений, моторизованные части вермахта, не задействованные в уничтожении окруженных советских войск под Вязьмой, устремились по кратчайшему пути к советской столице.
Основные дороги на Москву на Можайском, Волоколамском и других направлениях прикрыли тогда своей грудью малочисленные подразделения подольских пехотного и артиллерийского училищ, курсанты командного училища им. Верховного Совета СССР и других военно-учебных заведений — всего несколько тысяч человек. Недостроенная Можайская линия обороны была просто не в состоянии закрыть все пути, ведущие к столице, но и этот рубеж был уже фактически захвачен передовыми немецкими частями. Курсанты имели в основном лишь винтовки, но стояли насмерть. По некоторым данным, в период с 6-го по 10 октября их легло на полях от Медыни до Крестов около 3,5 тыс. чел. Только убитыми. Но они помогли задержать врага на самых опасных участках и в наиболее тяжелый период, когда немцы, наступая по незащищенным дорогам, могли в два-три броска достичь Москвы и захватить ее с ходу. Особенно кровопролитными были бои на так называемых Ильинских рубежах (в районе Медыни), там, где сегодня стоит мемориал в честь погибших курсантов.
Стоит отметить, что, несмотря на слабое вооружение, подготовка курсантов была на высоком уровне. Немцы поначалу даже удивлялись, откуда у русских такие опытные солдаты? Дело в том, что этих юношей активно обучали ратному делу в качестве будущих офицеров. Заветных кубарей они получить не успели, но с лихвой оправдали звание советского воина. Вечная им память!
6 октября, когда кольцо окружения под Вязьмой было сужено до 20 км[49], Ставка ВГК наконец разрешила командующему Западным фронтом И. С. Коневу начать отход. Ранее было принято решение об отводе Резервного и Брянского фронтов в ночь на 6 октября. 31-я и 32-я армии передавались из Резервного в Западный фронт. Однако к этому времени ситуация для советских войск в районе Вязьмы непоправимо ухудшилась. 9-й немецкой армией был прорван днепровский рубеж восточнее Дернова, а «перед флангом охвата 4-й А, — как отмечалось в немецких документах. — силы противника были разбиты и не оказывали сопротивления». На участках наступления 20-го и 9-го германских армейских корпусов советские войска под прикрытием арьергардов отходили на северо-восток[50].
К сожалению, мужественное сопротивление воинов Красной армии не смогло остановить танковые объединения Г. Гота и Э. Гепнера. Многие советские дивизии Резервного и Западного фронтов, укомплектованные в том числе ополченцами, сражались с неимоверной отвагой, но, испытывая на себе постоянное давление противника, измотанные танковыми атаками и не имея поддержки с воздуха, вынуждены были отходить к Вязьме. Немцы по максимуму использовали свое преимущество в огневой мощи и подвижности. Еще одной причиной быстрого продвижения немецких ударных группировок стал тот факт, что германская разведка регулярно получала сведения о намерениях советского командования. Полевые командиры вермахта оперативно использовали в своих интересах радиоперехваты переговоров между советскими штабами и применяли радиообман.
Так, 6 октября 1941 г. пост управления радиоперехватом ГА «Центр» передал в штаб группы фон Бока информацию о намерениях 32-й армии советского Западного фронта (32-я армия вместе с 20-й армией 5 октября была выведена из состава Резервного фронта и подчинена Западному фронту Конева). Текст перехваченного советского приказа гласил: «С рассветом 7 октября всеми силами ударить в стену танковых войск противника, которые движутся по дороге Юхнов — Знаменка. Должны быть приняты все меры». 4-я немецкая армия фельдмаршала Клюге моментально получила ориентировку о дальнейших действиях и выделила силы для блокирования намечавшегося советского прорыва[51].