Схожим образом проходила и экспансия в эпоху, предшествующую Сецессии. Почти ни одному земному государству той эпохи не было под силу в одиночку колонизировать целый новый мир. К тому же это было удобно еще из соображений контроля: несколько независимых друг от друга колоний разных стран на одной планете с меньшей вероятностью захотят себе независимости от метрополий, чем одна - без поддержки родной метрополии колония могла стать легкой добычей соседей.
- Я считаю, стоит закупить партию охотничьих ружей. Не на каждой планете есть свой оружейный завод, к тому же столь хороший, как “Цверги”. Да и наценки за космическую доставку и сертификацию нет. Как думаешь, Родриго? - поинтересовалась Рико, вместе с капитаном просматривая местные каталоги.
- Хорошая мысль, старпом. Солидный заряд дроби убедительнее отпугивает хищников, чем молитвы и проклятья, - улыбнулся капитан, внося партию ружей в список закупок.
- Надеюсь, Коннор сможет приглядеть за нашим горячим расальхагцем. Потеря одного из членов группы высадки серьезно ударит по нашей функциональности. Да и жалко парня, не хочу, чтобы он жизнь себе сломал. Чем заняты Эдгар и Скотти?
- Пользуются случаем - меняют панели внешней обшивки. Они собрали уже порядочно космической радиации и неслабо “фонили”. К тому же несколько пластин и так были все в выбоинах. Щит - к сожалению, не панацея. Что у нас на ужин? Чили, или чили? Или на этот раз чили? - дежурно пошутил Клементес.
- Продолжай острить, команданте, и на ужин будут лишь пищевые концентраты с клеймом военного флота! - со смехом парировала Рико, покидая мостик.
***
Утро для Олафа прошло словно в тумане. Мужчина умылся, позавтракал, вместе с Коннором опросил работников фермы. Ирландец объяснял это стремлением побольше узнать о вероятной работе, прежде чем браться за нее. Везде поражались сходству Олафа и Магнуса, каждый работник фермы отзывался о последнем положительно. Ирландец видел, как недоуменно хмурится его товарищ. “И вот эта сволочь, способная так запросто втоптать в грязь мою любовь, здесь на хорошем счету? Радеет о ферме, без конца ездит по ее делам, не жалеет сил и времени на ее процветание, хоть и начинал здесь лишь наемным работником? Да неужели эти дураки не понимают, что так он заботится о своем богатстве, ибо уже видит ферму, как и Астрид, своей собственностью?”. Коннор же обратил внимание на то, о чем не упоминал хозяин фермы. Люди были серьезно встревожены проблемой с волками. Настолько, что многие подыскивали себе другую работу. От леденящего душу волчьего воя у местных коров пропадало молоко, и ферма несла убытки. Еще немного, и Свен Кнудсон мог не совладать с кредиторами. Конечно, люди вряд ли стали бы так откровенничать с любым чужаком, но обаяние Коннора не знало границ. Уже несколько девушек невиннейшим образом предложили ему составить им компанию в прогулке за полевыми цветами. Краешком сознания ирландец начал выбирать, чье предложение принять первым, но волевым усилием одернул себя. “Сначала дело. И потом, если Олаф начнет творить добро и причинять справедливость, вряд ли мне что-то здесь перепадет”.
Ближе к полудню, как и ожидал Коннор, расальхагец изъявил желание прогуляться по окрестностям в одиночестве.
- Хочу привести в порядок мысли. Подышать свежим воздухом родной планеты, насладиться здешними красотами. К тому же не все местные девушки лишены чувства вкуса и собственного достоинства, так что и мне есть кому составить компанию в прогулке по окрестностям.
- Да сколько угодно, дружище! С моей стороны было бы невежливо портить тебе общение с родиной. К тому же, как ты верно подметил, мне тоже есть чем заняться, - улыбнулся Коннор.
Олаф недоверчиво посмотрел на него, затем хмыкнул и пошел прочь. Будучи неплохим охотником и следопытом, расальхагец был уверен, что сможет избавиться от нежеланного хвоста и встретиться с бывшей девушкой в одиночестве. Так бы оно и было, ведь Коннор не был ни охотником, ни следопытом - его таланты лежали в совершенно других областях, не всегда законных. Одной из них был поиск уязвимостей в прошивках стандартных инфолинков. Несколько несложных манипуляций, и модуль геопозиционирования в инфолинке Олафа без ведома хозяина транслировал свое местоположение на инфолинк землянина, избавляя его от необходимости скрытно красться вслед за товарищем.
***
Она была на месте точно в срок. Пунктуальная, как и всегда. Как и всегда, безумно красивая - черные вьющиеся волосы, кожа светло-кофейного цвета, темно-карие глаза, изящно очерченный рот, тонкий, чуть вздернутый нос.
- Здравствуй, Олаф! Вот мы и встретились, - улыбнулась Сигюнн теплой, знакомой улыбкой. Точно ничего и не было. Расальхагец взял себя в руки.
- Здравствуй. Итак, что ты хотела мне сказать?
- Ты ведь слышал, что твой сволочной брат Магнус женится? - скривила она свои прекрасные губы, как всегда, когда говорила о чем-то неприятном.
- Пусть он и не самый лучший, но мой брат. Так что без выражений. Слышал. И что? - изо всех сил сохранял внешнюю невозмутимость Олаф.
- И Кнудсон хочет оставить ему всю свою ферму. Разве тебе не обидно?
- К чему весь этот разговор? Чего ты хочешь?
- Я слышала, его ферме досаждают волки. И знаю, что ты с товарищем взялся избавить Свена от них.
Я предлагаю….не слишком в этом усердствовать. Свен разорится, и Магнус со своей драгоценной невестой унаследуют лишь счета и долги.
- Какая тебе от этого выгода? И с каких это пор ты его так ненавидишь? - спросил Олаф, уже предчувствуя, что услышит.
- С каких пор? Он воспользовался мной! Я думала, что это ты! Я никогда бы не променяла тебя на твоего мерзкого брата! - в отчаянии выкрикнула девушка. - Ты был в отъезде, на краю системы. Спросить было некого. А ты и сам знаешь, как вы похожи, - с горечью продолжила она. - И теперь он заживет настоящим барином с молодой женой, как будто ничего не было. Словно он все это заслужил. Не думаю, что герр Кнудсон знает о его маленьких шалостях.
- Ты можешь доказать свои слова?
- Как уж тут докажешь. Видеозаписи я не вела, если ты об этом. Вопрос в том, веришь ли ты мне, Олаф. В конце концов важна лишь вера, - тонко усмехнулась Сигюнн, намекая на смешные законы земной Скандинавии XXI века, согласно которым требовалось непременно фиксировать согласие всех участников перед сексом.
Олафу безумно хотелось поверить. Хотелось перенести всю свою горечь и гнев на брата, и отомстить ему, лишив молодой жены и приданого. Однако кое-что беспокоило расальхагца. Откуда Сигюнн знает о местных проблемах? Зачем она просит его мстить именно так, исподтишка, а не открыто и честно, как подобает настоящему расальхагцу? Олаф вспомнил, как хозяин фермы беспокойно упомянул, что за последние несколько лет на его зов откликнулось совсем немного охотников, да и те успеха не достигли. Возможно, между этими вещами есть связь? Стоит вернуться и подумать, не горячась. А еще хотелось расспросить непосредственно виновника всей истории - Магнуса.
- Я тебя выслушал, - с этими словами Олаф развернулся и пошёл в сторону фермы. Он был слишком погружен в свои мысли и эмоции, чтобы услышать, как из зарослей неподалеку тихо свистнул дротик из винтовки-транквилизатора и вонзился ему в шею. Все тело охватила слабость, и спустя пару мгновений сознание Олафа объяла тьма.
Комментарий к Глава 5. Коварство и любовь.
Вира - в древнескандинавском праве денежное возмещение, полагающееся жертве преступления или обиды.
Цверги - легендарные карлики-кузнецы из скандинавской мифологии. В частности, именно они сковали Тору его молот.
========== Глава 6. Братья-разбойники. ==========
Коннор ходил из стороны в сторону, как всегда, когда всерьез нервничал. Его гениальный в своей простоте план провалился. В тот миг, когда геометка Олафа пропала с экрана инфолинка ирландца, тот, наконец, постиг всю глубину своей неосмотрительности - ведь гаджет можно попросту отключить. Землянин оказался совершенно не готов к такому, ведь на его родине инфолинки у всех были включены постоянно. Наплевав на деликатность, Коннор поспешил к последнему известному местонахождению товарища - опушке леса неподалеку, но не нашел там никого и ничего. Осмотр близлежащих кустов и лесных полян также ничего не дал. Ни травы, примятой объятыми страстью телами, ни пустых бутылок из биоразлагающегося полимера. Ничего. Коннор потратил несколько часов, расспрашивая работников фермы о различных укромных уголках поблизости, где, так сказать, росли цветы и лесные ягоды. Задача усложнялась тем, что природное обаяние не оставляло ирландца даже в этих обстоятельствах, и его расспросы многими работницами (и в паре случаев даже работниками фермы) воспринимались превратно. Коннор уже был готов связаться с “Вульпес” и сознаться в своей неудаче, как со стороны шлагбаума раздались крики: