– Вы правы, синьор Фини.
– Или подсказать кому-нибудь идею быстро разбогатеть. Тебе ведь нужно торопиться. Один день уже почти прошел, так?
Батталья не ответил.
– Что здесь делала эта красотка?
– Хотела узнать, почему Юрий оставил такое завещание.
– Ты ей сказал?
– Не хотел вместо миллиона получить пулю.
– А мне скажешь?
Через минуту Батталья подал Фини конверт с диском.
– Два клиента за полчаса. С такими темпами мне есть смысл купить заводик по производству дисков.
– Думаешь, я стал бы у тебя что-то покупать?
– Вы бы сделали мне отличную рекламу. Если что-то интересует вас – значит, поблизости деньги. Клиентов пришлось бы отгонять палкой.
– Что на диске?
– Легкое порно. Жена Юрия с любовником.
– Ты серьезно?
Батталья кивнул. Фини откинулся на спинку кресла, сложил пальцы домиком.
– Теперь и я его понимаю.
Батталья пожал плечами в стиле “А вы сомневались?”.
– Подумать только – великий Юрий и шлюха жена! Ну и ну! А она молодец… Я думал, что знаю каждый их шаг… Ее надо к нам в управление – пусть поучит желторотиков, как уходить от слежки.
Фини опустил диск в карман.
– Посмотрю на досуге. Мне пора.
Батталья вскочил, открыл перед инспектором дверь кабинета. Батталья застыл в позе швейцара, опустил голову в почтительном поклоне. На пороге Фини остановился, схватил Батталья за отвороты халата.
– Без фокусов, Батталья! Ты понял мою затею, я это вижу. Стучать не советую.
Дыхание Батталья сбилось.
– Это лишнее, синьор Фини. Я не идиот, чтобы впутывать в это дело ваш отдел внутренних расследований.
– Но полиция должна быть в курсе событий.
– Когда ко мне придет наследник, я должен сообщить вам, так?
– Нет. Я должен узнать о нем до того, как он придет к тебе. До, а не после. Понял? Крутись как хочешь, но я должен его взять с доказательствами.
Батталья кивнул.
Дверь за Фини захлопнулась. Батталья дождался, пока шаги инспектора затихли, со вздохом вытер пот со лба, подошел к попугаю. Птица уставилась на хозяина немигающим глазом.
– Зачем ему этот фильм? Извращенец чертов!
– Батталья – миллионер!
– Да заткнись ты, старый осел! Разве с этими подонками станешь миллионером?
*
*
Ева сидела в кресле, подобрав ноги. Напротив стоял нетронутый кофе. Чезаре потрогал чашку.
– Остыл уже. Принести новый?
Ева не ответила.
– Прости. Не предусмотрел. Кто бы мог подумать…
Ева уткнулась подбородком в колени.
– Поздно. Лизе позвонишь?
– Не стоит ее расстраивать. Придет – расскажем. Все равно ничего не изменится. Черт, как я мог так сглупить?!
– Оставь, Чезаре. Ты же сам сказал, что все равно ничего не изменишь. Надо подумать, что делать дальше.
– Тут я пас. Думать – это по части Лизы. Я могу только… черт, даже этого не смог!
Ева молчала. Чезаре кивнул в сторону спальни.
– У твоей работницы странное имя. Не вяжется с внешностью.
– Из нее такая Кристина, как из меня Ева Иванова. Дернул же меня черт выйти за русского! Ну и фамилия!
– Теперь ты сможешь вернуть девичью…
– Она вьетнамка. Здесь прикинулась беженкой. В Италии они все страдают провалами в памяти. Когда получала документы, выбрала первое попавшееся имя. Вот тебе и Кристина.
– Понятно. Ничего нового. Выглядишь паршиво. Еще кофе?
– Воды.
Чезаре отправился на кухню, загрохотал чашками. Ева улыбнулась. Из кухни донесся хриплый голос Чезаре. Ева напряглась.
– … она уже у нас. Все в порядке. Ждем.
Чезаре принес два полных стакана.
– Лиза узнала, что Кристина в курсе завещания. Хотела предупредить. Уже едет к нам.
– Я не слышала звонка…
– Выпей таблеток от подозрительности. Я переключил трубку на виброзвонок.
Ева рассмеялась. Истерический смех прекратился, когда Чезаре поднес Еве стакан. Вдохнув облачко углекислоты, парящее над газировкой, Ева успокоилась.
– Извини, схожу с ума.
– Заметно.
– Думаешь, стоит ей заплатить?
– Не знаю, Ева. Заставить ее мы не сможем. Кто знает, с какой целью она уколет тебя под принуждением? И вообще – может это блеф?
– Рассчитанный на дурачков, верящих во всякие тайны восточной медицины? Может быть. Я доказала ей, что верю в ее иглоукалывание, когда наняла. И, черт возьми, она что-то умеет! Юрий говорил, что после ее уколов ему становилось легче. Он, по крайней мере, начал спать. А до нее он стонал по полночи. Боже, как я это пережила?!
– Значит, ее словам можно верить. Только тебе от этого не легче.
Дверной звонок завопил, как сирена “скорой” в полночь. Ева вжалась в кресло. Рука Чезаре скользнула за спину, вернулась с пистолетом. Челюсть Евы отвисла.