– Ну, я поеду.
– Конечно, конечно. Счастливого пути.
Гвидо засеменил к машине, словно в нем не метр восемьдесят, а от горшка два вершка.
– Подождите, синьор!
Гвидо застыл.
– Ваши ключи. Я их вынул. На всякий случай. Ночь ведь. Если угонят – до города не близко – пришлось бы вам топать пешком.
Гвидо взял ключи, попятился к машине. Темная фигура растворилась среди сосновых стволов.
*
*
Гвидо заметил огни, снизил скорость. Спустя минуту остановился напротив заправки. Плакат у дороги вещал о свободных номерах и превосходном питании два раза в день. Гвидо окинул взглядом придорожный мотель, подрулил к домику заправщика.
У кассы Гвидо пижонским движением раскрыл портмоне, побагровел. Одинокая купюра – полтинник – терялась в безупречной чистоте отделений.
Гвидо отъехал от заправки под визг покрышек, по трассе пополз со скоростью пешехода. Гвидо морщил лоб так, что складки кожи побелели. Ладони Гвидо вспотели, руль проскальзывал в руках.
Фары выхватили из темноты съезд с трассы. Гвидо вздохнул как ребенок, не дотянувшийся до банки с вареньем, свернул в лес, заглушил мотор.
*
*
Пистолетик лежал на бедрах Лизы. Ствол смотрел в колено Батталья.
Лиза щелкнула предохранителем. Батталья вздрогнул.
– Лиза, я бежать не собираюсь. Уберите это… пожалуйста.
– Боишься?
– А вы бы на моем месте…
– Я бы молчала.
Кристина усмехнулась.
– Не бойтесь, синьор Батталья. Ваш сторож поставила пистолет на предохранитель. Наверное, устала. Боится случайного выстрела. Да, Лиза? От напряжения руку сводит, и ты боишься, что можешь пальнуть?
– Заткнись, Кристина. Я могу вернуть предохранитель назад и под прицелом держать тебя, а не Батталья. И тогда молись, чтобы мою руку не свело.
– Чего меня бояться? Я ведь связана.
– Заткнись!
Ева вывернулась с переднего сиденья так, чтобы видеть Лизу.
– Помочь?
Лиза отмахнулась. Ева посмотрела на Кристину.
– Послушай меня, сучка. Ты себя ведешь, будто ничего не случилось. Так вот, запомни: будешь выкобениваться, я не посмотрю на твои связанные руки. Набью тебе морду так, что каждое слово тебе будет казаться подвигом. Усекла?
Кристина насупилась, отвернулась к окну. Ева улыбнулась Лизе.
– Вот так с ней надо, подруга. Что вы так смотрите, синьор Батталья? Поражены моим красноречием? Не знали меня с этой стороны?
Батталья открыл рот, встретился взглядом с Евой, ограничился глубоким вздохом.
– Вам нечего сказать, синьор адвокат? Правильно. Нарываться не стоит. Отдыхайте.
Ева откинулась на спинку, зевнула.
Кристина пошевелила связанными руками, толкнула Лизу плечом.
– Я хочу в туалет!
– Придет Чезаре – пожалуйста.
– А если он не придет?
– Будешь терпеть. Испортишь Еве салон – я тебе не завидую.
С места Евы донесся язвительный смешок. Кристина уставилась ненавидящим взглядом в подголовник Евы. Сжав губы в паутинку, Кристина вдохнула носом, издав шум паровозного котла.
На выдохе Кристина развернулась всем телом, коротким движением боднула Лизу в висок. Голова Лизы отлетела на плечо Батталья.
На шум между передними сиденьями показалось лицо Евы. Кристина извернулась, припечатала подошву туфли к подбородку Евы. Каблук Кристины остановился в сантиметре от кадыка Евы. Ева обмякла, уронила голову на грудь, свалилась на водительское сиденье.
Кристина посмотрела на Батталья.
– Ты идешь?
Батталья забился в угол салона, замотал головой.
– Тогда хоть развяжи мне руки!
– Да ты что – с ума сошла? Они тебя убьют.
– Развяжи меня! Она у нас в руках!
Кристина кивнула в сторону Евы.
– Нет, Кристина. Они мне этого не простят.
Батталья наступил на пистолетик Лизы.
– Вот скотина! Чтоб ты…
Кристина повернулась спиной к двери, нащупала ручку, выпрыгнула из салона, в три прыжка добралась до спасительных деревьев.
– Хорошо бегаешь!
Кристина подняла взгляд. В лоб Кристине неслась рукоять пистолета.
Кристина рухнула, словно из-под ее ног выдернули ковер.
Чезаре присел над Кристиной, пощупал пульс. Хмыкнул, поднял безвольное тело, понес к машине.
Умоляющий взгляд Батталья орал: “Я здесь ни при чем!”. Чезаре тронул Лизу за плечо – та замычала, подняла руку, отмахнулась. Чезаре сунул за пояс пистолетик Лизы, свой пистолет навел на Батталья.
– Это она, Чезаре! Это Кристина! Я ничего…
– Выходи. Аккуратно положи Лизу и выходи.
– Но… Чезаре… Я не…
– Шевелись!
С нежностью, достойной обращения с китайской вазой двенадцатого века, Батталья уложил мычащую Лизу на сиденье. Мелкими шажками, словно подходил к краю Большого Каньона, Батталья приблизился к Чезаре.