Ева выстрелила. По носу Кристины потекла струйка крови.
Лиза протянула руку.
– Отдай пистолет, Ева.
– Сначала я спрошу моего любимого, как он мог…
Гвидо затрясся.
– Говорю же тебе, сука: меня заставил Фини!
– Хватит! Бить меня кулаком в челюсть и ногой в живот тебя тоже Фини заставил? И называть меня сукой – тоже Фини?
– Я не сдержался, любимая. Ну, прости, умоляю.
– Прощаю, любимый.
– Боже мой, Ева! Спасибо! Я буду помнить это всю жизнь!
– Да уж, забыть ты не успеешь, подонок!
Грохнул выстрел. Гвидо дернулся, замер.
Лиза усмехнулась.
– Я не сдержала обещания.
– Какого?
– Один человек попросил меня при встрече передать Гвидо, чтобы он без машины и денег домой не возвращался. Я пообещала.
– Ты плохая девочка, Лиза. Обещания надо сдерживать.
– Отдай пистолет, Ева. Прошу тебя! Хватит! Как ты будешь с этим жить? Ты знаешь, как это тяжело?
– А ты?
– Я – знаю. Тяжело.
– С чего ты взяла, что я хочу жить?
Лиза протянула руку.
– Отдай пистолет, Ева.
Ева взглянула на Батталья.
– Остался ты, Батталья.
Батталья подтянул ноги под себя, закрыл лицо руками.
– Не бойся, толстяк, ты мне нужен живым. Иначе кто расплатится с наследницей?
Ева повернулась к Лизе.
– Хочу умереть быстро, Лиза.
– Что ты несешь, Ева?! Мы найдем иглоукалывателя. Кристина не одна умеет обращаться с иглами.
– Лиза, последнюю просьбу надо выполнять.
– Последняя просьба у умирающих.
Ева зашлась в кровавом кашле.
– Я умираю. Не будь дурой. Даже если я выживу, эти деньги мне жить не дадут. Найдется еще одна Кристина…
– Завещание можно оспорить в суде. Такие завещания незаконны. Правда, Батталья?
Батталья закивал.
Ева схватилась за грудь.
– Лиза, не тяни! Мне ужасно больно. Стреляй!
– Но я не могу этого сделать, Ева!
– Ты должна, Лиза!
Ева сплюнула клок кровавой пены.
– Избавь меня от этого, подруга. Батталья подтвердит, что я убила их, а ты, защищая Батталья, убила меня. Да, Батталья?
– Конечно, Ева, конечно!
Лиза бросилась к телу Кристины, развязала руки, растерла запястья. Ева смотрела на Лизу с удивлением.
– Что ты делаешь?
– Я развяжу им всем руки. Тогда на суде Батталья подтвердит, что они на тебя напали, а ты защищалась.
Батталья закивал. Ева засмеялась.
– Бред! Кто в это поверит? И… я умираю, Лиза. Я чувствую.
Ева закашлялась, отхаркнула сгусток крови.
– Стреляй, Лиза! Умоляю!
– Только что я уже убила. Хватит!
– Пеняй на себя!
Ева навела пистолет на Лизу, нажала на спуск. Грохнул выстрел. Лиза вскрикнула, припала на раненную ногу.
– Ты что творишь, дура?!
– Делаю тебя миллионершей. Стреляй, Лиза!
Ева кашлянула, отерла кровь с губ, дрожащей рукой навела пистолет Лизе в лоб.
– Шутки кончились, Лиза. Или ты – или я.
В подвал вбежал Чезаре. Глянул на тела Кристины и Гвидо, заметил кровь на штанине Лизы.
– Ева, ты свихнулась?! Ты… Брось пушку!
Чезаре загородил собой Лизу. Губы Евы дрогнули.
– Тебе повезло, Лиза. Меня так не любили.
– Все обойдется, Ева.
– Сытый голодного не разумеет.
Ева опустила грустный взгляд на пистолет.
– Пока ты каталась в город, я переспала с твоим Чезаре.
Чезаре отмахнулся.
– Нет, Лиза.
Лиза улыбнулась.
– Я ему верю, Ева.
– Да откуда вы взялись, святоши?! А если он врет?
– Он не врет, Ева. Потому я и с ним.
– Значит, девять миллионов вам не нужны?
Чезаре покачал головой.
– Такой ценой – нет. Поищи других наследников.
– Некогда.
Ева поднесла пистолет к виску. Лиза закрыла глаза. Ева нажала на спуск. Раздался стальной щелчок. Чезаре улыбнулся.
– Будешь жить, Ева.
– Значит, это судьба.
Ева отдала Чезаре пистолет.
– Хотела умереть легко…
Ева закашлялась, забрызгала кровью блузку, шагнула к выходу из погреба. Чезаре тронулся следом. Ева подняла руку.
– Останься, Чезаре. Ты, Лиза, тоже. Не бойтесь, оружия ведь у меня уже нет. Хочу подышать перед смертью.
Лиза достала мобилку, набрала “118”.
– Ты не умрешь, Ева. Я вызываю “скорую”.
– Вызывай.
Ева вышла. Лиза взглядом указала вслед Еве.
– Чезаре, присмотри за ней.
Снаружи долетел крик Евы, через секунду затих вдали. Чезаре выскочил во двор. Лиза рванулась следом, вскрикнула, припала на раненую ногу.
– Что там, Чезаре?
Чезаре оббежал дом, остановился у забора над пропастью.
– Что там, Чезаре? Ну?
Чезаре потрогал мазки свежей крови на прутьях забора, заглянул в пропасть, перекрестился.