В тот момент я с удовольствием отметила, что забыла надеть его чёрное кольцо, так что он не сможет подсмотреть эту мою неприятную догадку. Была бы я сейчас на этом месте, в его доме, в его постели, если бы не обладала тем, что ему было нужно? Ответ был очевиден. Что ж, у меня для него был свой ответ. В эту игру можно играть вдвоём. Я уже догадывалась о его слабых сторонах, но не хотела бы ему навредить, разве что в целях самозащиты. А пока я должна была по максимуму развить свои способности, чего бы мне это ни стоило. Просто чтобы иметь шанс выжить, возможно, даже противостоять ему.
Все эти бунтарские мысли были так хороши в ярком солнечном свете, но я знала горькую правду: стоит Яну оказаться рядом, окутать меня своими терпко-горькими чарами, и я обо всём забуду, буду покорной, послушной, мягкой. А, самое главное, постараюсь во всём ему угодить, потому что, каким бы жестоким монстром он ни был, я уже понимала, что люблю его. И слабо себе представляю жизнь без него.
Даже несколько минут на балконе, в этом жарком августовском солнце, было достаточно, чтобы продолжить. Как там говорил Макс, «сильные мотивы»? Именно на мотивацию я и обратила внимание. Пролистывала страницу за страницей, даже не цепляясь взглядом за фото или имена, только улавливала оттенки эмоций, которые испытывали эти люди в данный момент. Макс торопил меня не зря: решение требовалось принять до вечера, потому что это был последний день ответа. Все эти кандидаты нетерпеливо ждали, поглядывая на часы. В основном, я чувствовала тревогу, страх отказа, недовольство, но за этими вполне очевидными чувствами скрывалось нечто большее: жадность, тщеславие, даже весьма подлые замыслы, вроде того, чтобы приблизиться к Яну и навредить ему, попытаться его использовать. Всё это было слишком для меня. Хватило с меня и одной встречи с претендентами, чтобы понять, что с такими людьми я контактировать не хочу, а ведь мне нужно было выбрать себе помощника, человека, который будет со мной едва ли не круглосуточно. И это должен был быть очень светлый человек, потому что я уже тогда почувствовала, что рядом с Яном и Максом я стремительно порчусь. Макс был прав: я становлюсь похожей на Яна. И со временем это только усугубится.
Я продолжала листать анкеты, прокручивать их туда-сюда, а вместе с ними и свои ощущения, как калейдоскоп. Можно было бы даже закрыть глаза — всё было у меня внутри. Что ж, это было сложно не отметить: я уже намного лучше управляла своими… способностями? Не важно, как это назвать, в любом случае, мне становилось проще. На третьем круге бессмысленного пролистывания, среди бесконечного потока неукротимого эгоистичного желания отличиться, вознестись над другими, получить что-то, что позволит исполнить все желания, блеснула искорка, как бывает блестит что-то на земле, поймав лучик света. И ещё не было понятно, что это: осколок стекла или драгоценный камень. Я встрепенулась и уже очень медленно прокрутила колёсико мышки. Её образ уже возник у меня в голове. Это была молодая женщина, даже девушка, чуть старше меня, но что-то такое светлое, наивное, детское и одновременно неукротимое было в ней, что я сразу же захотела её увидеть, почувствовать рядом с собой.
В тот момент я вспомнила Яна и в какой-то мере поняла, почему так любила общение с подростками: в них было до безумия много силы, которой они не понимали. Но я неосознанно тянулась к ней, возможно, даже всё это время тоже подпитывалась от неё. И что-то похожее было в этой девушке. Среди всех кандидатур найти её было несложно: в анкете было обычное фото на документы, и она на нём выглядела, как и все мы: немного напугано и нелепо. Но её светло-зелёные глаза, широко распахнутые в лёгком удивлении, поразили меня. Что ж, если бы я встретила её где угодно вживую, то точно бы уже не отстала. Она вся светилась удивительным покоем, смирением, будто уже познала смысл жизни и могла поделиться им с каждым, кто спросит. На первый взгляд, вид у неё был как у глубоко верующей, или даже сектантки, но я уже видела, что это совсем не так.
Звали её Анастасия, и ей было полных двадцать пять лет, на тот момент она работала в аптеке, а жила в одном из небольших областных центров. И я пока не могла понять, почему она подала заявку на этот отбор — так сильно она отличалась от всех кандидатов своей энергетикой. Никаких амбиций, никакой мести, только что-то такое неуловимое, тревожащее её, что-то, что дремало годами и только теперь стало настолько невыносимым, что она решилась.
Я не могла усидеть спокойно, пока не поговорю с ней, поэтому позвонила Максу и сообщила, что нашла девушку, которую очень хочу увидеть, но сначала — поговорить с ней. Макс отнёсся к этому скептично, мне показалось, что он всё ещё на меня обижался, но сказал, что я могу сама с ней связаться, только не обещать ничего, а для начала провести собеседование. Если уж я настолько нетерпеливая и действительно уверена, что хочу этого.
Ох, как я хотела! Я прекрасно понимала всю абсурдность этого импульсивного порыва, но разве не так же неожиданно для себя Макс нашёл меня? Так что я сразу же набрала номер, оставленный в анкете.
Голос был такой, как я и ожидала: мягкий и лёгкий. Уже от него одного становилось спокойно и уютно.
— Слушаю?
— Анастасия Мищенко?
— Да… — неуверенно протянула девушка, а я не спешила, пыталась уловить за эти секунды её настроение. Пока что это было дрожащее нетерпение, будто в ожидании праздника. Настя отчаянно надеялась, что звонили именно по поводу отбора, но не смела в это верить.
— Вы подавали анкету на обучение… — я запнулась, не зная, как именно называется вся эта затея, но девушка уже догадалась, и в её голосе появилось искрящееся счастье.
— Да! Неужели, я прошла?
— Я бы хотела для начала поговорить с вами по видеосвязи.
Девушка замялась, на фоне я слышала голоса и поняла, что она на работе.
— Это займёт немного времени. И сегодня последний день отбора, вы знаете?
— Да. Я сейчас!
Её голос изменился: азарт переполнял её. Как и меня. В нетерпении я постукивала ногой, ужасно хотелось увидеть её, и я никак не могла справиться с собой.
— Ой, простите, мне пришлось отпроситься ненадолго.
— А как вы планировали своё будущее, когда подавали заявку?
Я внимательно следила за эмоциями Насти, сидевшей на скамеечке в каком-то тихом дворике, который явно использовали в перерывах в качестве курилки. Но сама Настя не курила. Светло-зелёные глаза сейчас возбуждённо блестели, и это меняло её скромное милое лицо: Настя вся светилась внутренней силой. Скромное платье в цветочек, застёгнутое под горло, русая коса — мне казалось, что Настя использует этот образ как прикрытие, но она так к нему привыкла, что уже и сама боялась быть другой.
Мой вопрос заставил её смущённо улыбнуться — так далеко она ещё не планировала.
— Если честно, я не особо надеялась, что меня отберут. У меня ведь нет никаких особых талантов. Мне даже и рассказать о себе нечего.
С каждым словом её голос становился тише. Рука с телефоном дрожала от волнения. К тому же, я камеру не включала, и Настя не знала, как я реагирую на её слова.
— И всё же что-то подтолкнуло вас подать заявку?
Настя немного помолчала, а я тем временем читала её анкету. У неё было ещё двое сестёр, Настя выучилась на медсестру, но не работала, а сразу же выучилась ещё и на фармацевта, и вот в аптеке и осталась. Особым умением была указана эмпатия, знакомое мне чувство, но у неё это было иначе.
— Да, — неохотно ответила она, опуская взгляд.
— Как давно вы поняли, что что-то не так? Что вы ощущаете то, чего не ощущают другие?
Она встрепенулась и посмотрела в камеру с удивлением.
— Мне было тринадцать… — она снова замолчала, не доверяя мне. И я её понимала: я бы тоже не стала делиться своими травмами с посторонними людьми. Но всё равно поднадавила: