— Сильно она вас сегодня загоняла?
— Терпимо.
Я, наконец, разулась и сняла чулки. И поняла, что сменной одежды у меня нет. Ася поняла мою растерянность и будто из неоткуда достала пакет.
— Это вам. Принёс курьер. И это… Все вещи, которые на вас сейчас, можете смело выбрасывать. Там есть ещё пакет с униформой.
Ася не смотрела мне в глаза, и это причиняло мне боль. Они никогда не примут меня. Хотя я такая же! Я отчаянно борюсь за каждую копейку, берусь за любую работу, так почему же на меня так смотрят? Так… Я долго не могла понять, как именно. В их взглядах смешалось восхищение и зависть, жалость и злорадство, и я снова чувствовала эти волны, укачивающие меня. Но у меня уже не оставалось сил на размышления. В тот день я уснула на узкой койке, свернувшись от боли и усталости жалким калачиком.
Так прошёл мой первый день наказания. Начинался всего лишь четверг. Сколько ещё таких дней и ночей меня ждало? Я не знала. Лишь надеялась, что эта боль, усталость и унижения не сломят меня. И я смогу получить достойную награду за всё это.
========== Глава 18. 28.07.18 Клуб, виски и таблетки ==========
Суббота. Суббота не всегда означает выходной. Это я уже поняла. Но в этот день мне было особенно тяжко. С той самой ночи я почти не спала и не ела. Только носилась по этажам с дурацкими поручениями, снова растирая ноги в кровь, всё крепче сжимала зубы, слушая очередной приказ Анастасии, часто противоречащий предыдущему. И всё чаще думала, каким бы способом я её убила? Так и не придумала к тому времени.
В десять утра в клубе появился тот самый известный репер, имени которого я знать не знала и не особо хотела. Но Анастасия решила, что меня можно перекинуть к нему.
— Иветта, — так она почему-то меня называла, — принеси Гэвину виски. И побыстрее.
Для этого мне снова пришлось бы нестись с четвёртого этажа на первый, а потом назад, так что отчасти я была даже рада, что смогу не видеть их хоть пару минут.
— Что там этот?
— Не знаю, но хочет вискаря.
Бармен Анюта — прекрасная девушка с ярко-красным фениксом на всё плечо — поставила на поднос целую бутылку и ведёрко со льдом.
— Такие, как он, любят прибухнуть, — подмигнула она и снова принялась натирать бокалы.
Я уже было взялась за поднос, как дверь в клуб открылась, и вошёл Макс. Я снова не увидела его, а почувствовала. Почувствовала спиной крепкую стену, на которую можно было опереться.
— Привет, — моё счастье заливало это тёмное помещение, как свет от той безумной принцессы из сказки.
Макс оглянулся по сторонам. Кроме Анюты, больше никого. По взгляду я поняла, что могу подойти.
— Привет, — он постарался сохранить голос ровным, но я почему-то представила нас шпионами-заговорщиками. — Ты к Гэвину?
— Да. Как видишь.
Нейтральные фразы. Ничего не значащие. Он шёл по ступенькам впереди, я чуть отставала, потому что смотрела себе под ноги.
— Ты как? Держишься?
— Ага. Как видишь.
— Я пытался поговорить с ним об этом, но…
— Не стоило. Это всё пройдёт.
— Ты удивительно позитивно настроена. Таблетки?
— Я их не пью уже очень давно.
— Без них ты с ног валишься.
Честно, мне казалось, что я держусь, точнее держалась до того момента, как он об этом сказал. У меня аж в голове закружилось от осознания. Три ночи без сна. Трое суток на ногах.
— Мне кажется, что я их даже не взяла. Я ведь не знала, что застряну здесь так надолго…
Мы не успели договорить. Макс шёл туда же, куда и я, поэтому помог мне войти в гримёрку. Теперь я была на месте Аси, но мне не привыкать, хоть я и чувствовала усталость, и руки уже начинали дрожать, но налить порцию виски я ещё могла.
Макс о чём-то говорил с мужчинами, одним из которых был сам исполнитель, другим — его продюсер. И я уже собралась уходить, когда услышала звон стекла.
— Эй, ты! Куда пошла? Я тебя не отпускал!
Я настолько оторопела, что не сразу смогла повернуться. Передо мной сидел пацан моего возраста, уже хорошо поддатый или накуренный, я не знаю, но он не контролировал себя.
— Что за хуйню ты мне принесла?
Он демонстративно стал выливать виски на пол. Маленькую комнату быстро наполнили алкогольные пары.
— А теперь вытирай, — Он смотрел на меня с абсолютно идиотской улыбкой. Я не двинулась с места, всё ещё думая, что бы я с ним сделала. В голове вдруг промелькнул образ Яна на той дорожке, когда он увидел пристающего ко мне депутата. На всякий случай я кинула взгляд на Макса — тоже удивлён, но сдержанно молчит.
— Я сейчас. Только принесу тряпку.
Дверь закрылась до того, как об неё стукнулась бутылка. Это стало последней каплей. Но, что удивительно, у меня не было сил даже на гнев или слёзы обиды. Таблетки. Мне нужны таблетки. Может, всё-таки где-то завалялась парочка?
Я с трудом доковыляла до подвала. В этой суматохе никто меня не замечал — очередная девушка из персонала. На самом дне сумочки нашлась одна розовая таблетка. Я знала, что это не витамины. Я знала об их побочном действии для себя. Но я больше не выдерживала. Со мной было что-то не то. Раньше я бы психанула и если бы не наорала на этого кретина, то хотя бы расплакалась. Теперь же от меня не осталось ничего. И своё последнее тепло я отдала Максу при встрече. Но он не вступился за меня. В этом моё наказание? Показать, что без Яна я никто? Ну что ж, я и раньше это знала. Ничего нового.
Время шло, а я так же сидела на узкой кушетке. Меня мало интересовало, что происходило наверху. Суета. А вот Кристина рисовала море.
Кристина! Это имя разбудило меня. За эти трое суток я не позвонила ей ни разу, я даже не знала, где мой телефон. Если я выпью таблетку, то уже точно не смогу этого сделать, так что… Кристина? Я мысленно позвала её. В нашу последнюю встречу я нащупала нить, связывающую нас, что-то светлое, но практически невесомое. Кристина? Тишина. Я не слышала её точно так же, как уже не могла слышать себя. Мне пришлось выпить таблетку и надеяться, что, когда уйдёт усталость, я смогу собраться с мыслями и хотя бы банально позвонить ей.
— Ты не видела мой телефон? — спросила я у Анюты, когда наконец смогла подняться.
— Не знаю. Может, на зарядке? Поищи там, — она неопределённо махнула рукой.
Но вместо телефона я нашла Макса.
— Ты как? Прости за это! — он попытался взять меня за руку, но я отшатнулась. И он догадался: — Уже выпила?
— Почему он так со мной поступает? Что я сделала? — я чувствовала подступавший к горлу ком истерики.
— Неужели тебя это правда интересует? Он будет польщён, если узнает.
«Когда узнает», — подумала я. И вдруг ощутила, что всё рушится, рассыпается осколками, будто взрыв или мощное землетрясение было где-то поблизости.
— Тебе нужно поспать. Я скажу Насте, пусть отстанет от тебя ненадолго. У тебя есть время к шести.
— Что?
Я не сразу поняла. Выступление было запланировано на восемь, так зачем мне это время? Мысли окончательно спутались.
И очнулась я от того, что меня будила перепуганная Маша.
— Просыпайтесь, пожалуйста, просыпайтесь!
Я бы сделала это намного быстрее, если бы она хотя бы коснулась меня.
— Что случилось? Анастасия зовёт?
На Маше не было лица. Только застывшая маска ужаса.
— Ян Дмитриевич. Он приехал и не нашёл вас. И… Пожалуйста, поторопитесь в его кабинет.
Я не знала, где его кабинет, поэтому Маша любезно провела меня и тут же скрылась. Я не сомневалась в неотразимости моего внешнего вида: волосы неряшливо выбились из хвоста, макияж наверняка поплыл, а униформа помялась. Но какая разница? Ведь только несколько часов назад какой-то обдолбыш чуть не убил меня бутылкой. И всем было абсолютно пофиг. Так не должно ли мне тоже быть пофиг?
Что ж, должна признаться, на этот раз таблетки подействовали на меня как-то не так.
Я постучалась, но никто не отозвался. Позвала — тишина. Решилась открыть дверь — заперто. Не смешно. Мы разминулись. Прекрасно, просто прекрасно. По пути обратно я наткнулась на Анастасию — ещё более бледную, чем Маша.