— Ну что же. Ты сама этого захотела. И, как ты знаешь, за всё надо платить. Ты готова?
Я промолчала. Взгляд всё сказал яснее слов.
— Мне правда очень жаль, что приходится это делать.
Очень-очень медленно он наклонялся ко мне, но я не шевелилась. Я принимала свой первый серьёзный бой.
========== Глава 24. 3.08.18 Забытьё ==========
Делаю эту запись именно этим числом только потому, что лишь в тот день, спустя почти неделю, я смогла нормально собраться с мыслями и украдкой их записать. Что предшествовало этой записи? Ужасная и одновременно очень странная неделя, слившаяся в моей памяти в один безумный липкий комок воспоминаний.
Первое моё воспоминание не было особо осмысленным. Я проснулась в своей комнате, в своей обычной хлопковой пижаме, будто ничего не произошло. Будто просто легла спать и проснулась в обычный выходной день, когда можно никуда не спешить и поваляться до обеда. Так оно отчасти и было: через незашторенное окно уже вовсю припекало полуденное солнце.
Сколько я проспала? Голова болела, но я тогда списала это на пересып, да ещё и в такую жару. Кондиционер мягко жужжал, но в комнате всё равно было душновато. На меня наползала какая-то дремотная тяжесть. Я помню, что взглянула на настенные часы — 11:25. Веки как-то сами по себе сомкнулись, и я медленно погрузилась в жаркий и липкий дневной сон.
Следующий раз я открыла глаза почти в три. Это было ненормальным даже для меня, той ещё любительницы поспать. Соображала я крайне туго, единственное, что меня раздражало, это солнечный свет, слишком яркий. Я что-то пила до этого? Может, была на вечеринке, приехала под утро, и теперь у меня похмелье? Ничего такого вспомнить я не смогла. Что же произошло?
Мне было слишком тяжело думать, в голове будто переворачивались огромные булыжники, а не мысли. И ещё одно чувство — лень. Я не могла и не хотела шевелиться, несмотря на то, что мне нужно было собраться с силами и задёрнуть эти чёртовы шторы! Или принять душ. Но дрёма оказалась сильнее.
— Пожалуйста, проснитесь! Вам нельзя так долго спать!
Это был даже не голос, а какой-то противный комариный писк над ухом. Я попыталась отмахнуться и уткнуться в подушку, но что-то меня встревожило и заставило ненадолго проснуться. Голос был девичьим, почти детским. Откуда в моей комнате ребёнок?
— Ты кто? — уточнила я, пока поднималась в кровати и открывала глаза, отчаянно слипавшиеся. Что-то явно было не так в этом сне.
— Меня зовут Алиса. Я ваша служанка.
— Что? — Это был даже не вопрос, а охреневание вслух.
Я наконец-то немного проснулась и смогла оглядеться по сторонам. Вроде бы ничего не изменилось, вот только на часах уже половина шестого, но за окном всё ещё слишком ярко.
— Закрой шторы, если можешь, — попросила я, просто чтобы не молчать и чем-то занять время. Послышался металлический стук — это Алиса поставила на стол поднос с тарелками. Пока она шла к окну и обратно, я могла немного её рассмотреть. Удивительно миниатюрная хрупкая блондинка, с огромными голубыми глазами и пухлыми губками — она показалась мне ожившей куклой.
— Так лучше? — она наигранно наклонила голову, заглядывая мне в глаза. — Только умоляю, не засыпайте снова.
Засыпайте… Вот как раз этого мне и хотелось, но присутствие странной девушке у меня в комнате меня смущало. Следовало бы с ней разобраться.
— И всё-таки кто ты такая?
— Я ваша служанка. Ян Дмитриевич назначил меня помогать вам, пока вам не станет легче.
Ян! Опять он! Я не чувствовала себя плохо, просто как-то лениво-устало, но не более. Мне просто ничего не хотелось, кроме как вот так валяться в постели в тишине и спокойствии. Так нет же! Алиса загремела тарелками, и я поморщилась от этих звуков.
— Простите, но вы должны поесть. Уже два дня вы спите, и я всё никак не могла вас разбудить.
— Какой сегодня день?
— Вторник, — её голос звучал виновато-обижено. Она мне не нравилась, и я очень хотела от неё избавиться.
— Где Ян?
Девушка замерла на секунду, но таки поставила тарелку на стол чуть дрожащей рукой.
— Ян Дмитриевич сейчас не дома. Больше я ничего не знаю.
— А Макс?
— Его я тоже не видела.
— Понятно.
Мне не было понятно ровным счётом ничего. В памяти как-то прорисовывался наш с Яном скандал, и его угрозы, и… И смерть Кристины. Так вот в чём дело! Либо это сделал Ян, либо я сама, но такой длительный сон был, скорее всего, защитной реакцией на стресс. И я всё ещё находилась в стадии глубокого отрицания и отчуждения от этого горя.
— Что мне сделать, чтобы больше тебя не видеть? — достаточно резко спросила я. Спросонья я и так редко бывала в хорошем настроении, сейчас же я хотела только одного: побыть одной.
Алису мой тон не смутил. Она уже шла к кровати с тарелкой супа на огромном подносе:
— Просто поешьте. Иначе Ян Дмитриевич меня убьёт.
— Я не голодна. И только проснулась. Давай позже.
— Пожалуйста, — едва слышно прошептала Алиса. — Здесь камеры. Он всё видит.
— И накажет тебя из-за моего плохого аппетита? Прикольно.
Алиса отшатнулась от меня с ужасом в глазах.
— Я знаю, что здесь везде камеры. Мне скрывать нечего. Именно поэтому я даю тебе совет: если у тебя есть такая возможность, прямо сейчас выходи из квартиры и беги как можно дальше.
Девушка меня совершенно не поняла, только смотрела своими глазищами, такими фальшиво-голубыми, будто нарисованными. Если бы вместо голубых джинсов и белой футболки она была одета в униформу, то была бы настоящей анимешной героиней. Ну, а так — просто бесившей меня надоедливой писклёй.
— Ладно, давай уже свой суп. Но я ничего не гарантирую, потому что меня что-то мутит.
Обычный лёгкий куриный супчик, ничего особенного. Если бы не внимательный взгляд этой девчонки.
— Если ты будешь так на меня смотреть — я поперхнусь и умру. Так что не надо. Лучше расскажи о себе, а то скучно как-то.
И так хмурое настроение стремительно портилось: от её покорно-перепуганного вида и от супа, и от того, что я каким-то неведомым образом оказалась во сне на двое суток. И вообще. Чем тогда закончилась история с Яном?
— Я ничего не могу вам рассказать, простите. Мне запрещено.
— Ладно, — лениво кинула я, но тут же отшвырнула от себя поднос и кинулась в ванную. Суп желудку не понравился.
— С вами всё в порядке?
А ты как думаешь? Мне казалось, что звуки из ванной явно намекали на правильный ответ. Меня не просто рвало, а выворачивало наизнанку. Но зато стало вроде бы легче. Может, меня накачали какими-то препаратами, чтобы я тихонько спала и не устраивала истерик? Ну, как взбешённое животное успокаивают шприцем с транквилизатором?
Алиса нашла меня под холодным душем.
— Я вам постель поменяла, — начала было она, но встрепенулась: — Вода холодная? Вы же простудитесь!
— Так, а ну, брысь из моей кабинки! — я захлопнула дверцу перед её носом, и девушка отступила.
Ещё этого мне не хватало! Няньки-малолетки! Но воду я всё же подкрутила, потому что теперь меня била крупная дрожь. Что-то было не так. Что-то было неправильным в этой квартире. И в моей комнате. И в этой девушке. Я попыталась что-то почувствовать, какие-то волны, хоть что-то! Но она была плотно запечатана. «Это вопрос времени!», — подленько подсказало мне подсознание. Да, это лишь вопрос времени. Одно я знала точно: она уж точно не та, за кого себя выдаёт. Следует быть осторожней. А ещё лучше избавиться от неё.
— Принеси мне большую чашку чёрного чая с бергамотом, с лимоном. И мёдом. Мёд отдельно, — приказала я, когда вышла из душа. Мне нужно было хоть несколько минут, чтобы окончательно оценить ситуацию. Что-то меня напрягало, но я ещё не могла уловить что конкретно.
Алиса забрала поднос и подошла к двери. Это привлекло моё внимание. Дверь просто медленно открылась, выпуская её, но потом сама же закрылась. Захлопнулась! Я услышала щелчок замка. Ах вот оно что! Это глупое детское наказание? Оставайся в комнате, пока не успокоишься? Ладно. Окно, предсказуемо, оказалось закрытым намертво, хотя за ним, по странному замыслу архитектора, тянулся открытый балкон, выход на который был из соседней комнаты. Этот балкон вообще опоясывал всю квартиру, просто по-разному выглядел в разных частях дома.