— Я не хочу быть поводом для твоего плохого настроения. Тем более в такой день. Что мне сделать, чтобы ты перестала обижаться? — промурлыкал Ян, довольный возможностью покрепче меня обнять. То, как он ворковал, раздражало меня всё больше. Снова его манипуляции!
— Во-первых, извиниться.
— За что именно?
— Я устану перечислять. Поэтому начнём с того, за что вы чувствуете вину, — как и многие мужчины, Ян мог воспользоваться случаем и просто сказать «прости», не углубляясь в детали, только чтобы я не обижалась. Но меня бы это не устроило.
— Когда это ты успела стать такой хитрюгой? — засмеялся Ян, но ответил серьёзно: — Ты права, я не имел права ревновать, хоть ты и старательно провоцировала меня всё это время. Это было лишним — я был уверен в твоём решении ещё до того, как задал вопрос. Наверное, ещё с той ночи в доме. И да, я знаю, что у вас с Максом исключительно дружеские отношения. Обещаю больше не ревновать к нему и прошу прощения за своё поведение. Прощаешь?
— Прощаю. Но не стоит больше поручать Максу нянчиться со мной. Думаю, он будет гораздо полезнее в других делах.
— После той ситуации со стрелком, я не мог никому доверить твою безопасность. Сейчас я могу присматривать за тобой сам, так что Макс действительно будет занят своими делами.
Ян сам затронул интересующую меня тему, и я схватилась за эту возможность, совсем забыв, что только что хотела возмутиться его самоуверенным словам, будто он заранее знал моё решение.
— Вы нашли стрелка и заказчика?
Ян посмотрел на меня так внимательно, что я невольно начала краснеть: он не скрывал удовольствия от моего взволнованного тона. Что ж, мне тоже было сложно скрыть правду — я действительно боялась за его жизнь.
— Мы нашли стрелка, правда, уже мёртвого, так что доказательств против заказчика у нас нет, но я точно знаю, кто это был.
— И кто?
— Один человек, которому я перешёл дорогу, ты его не знаешь.
Судя по его тону, человека я знала, но Ян тщательно это скрывал. Видимо, считал, что это не моего ума дело. Что ж, возможно, он был прав. Сидеть на руках у Яна было откровенно неудобно, и я не испытывала романтичного флёра, была заметно зажатой, но он воспринял это как страх:
— Не бойся, я не дам тебя в обиду! Их целью был я, но ты же понимаешь, что меня не возьмут обычные пули, — Ян говорил медленно, размеренно, будто убаюкивал меня, не забывая поглаживать мою ногу.
— Всё равно это была крайне опасная ситуация. Могли попасть в президента, и тогда у вас были бы проблемы.
— Да, сейчас они мне очень некстати. Иначе мне пришлось бы тебя украсть и увезти туда, где нас бы никто не нашёл. А ты бы сопротивлялась этому. — Я не ответила, и Ян продолжил, правда, его занесло в неожиданное русло: — Или нет? Ты же предлагала Максу сбежать вместе? Ты действительно думала, что он согласится?
— Нет, я хотела услышать от него твёрдый отказ.
— И не услышала? — По его хитрой интонации я поняла, что в очередной раз облажалась и подставила Макса. — Можешь не отвечать. Но больше не задавай Максу таких вопросов, его это ранит, он ведь знает, что никогда не осмелится так поступить, как бы сильно ему не хотелось.
— Я думаю, мы уже окончательно во всём разобрались, и больше не возникнет неоднозначных ситуаций, — эта тема мне порядком поднадоела, и мне не терпелось её поскорее закрыть и никогда к ней не возвращаться.
— Какая ты серьёзная и решительная! Ты меня приятно удивляешь. Пойдёшь со мной в тринадцатого на вечер отбора? С твоими новыми умениями ты будешь среди них королевой, а заодно познакомишься с теми, кто достойно прошёл обучение и стал частью моей, скажем так, команды.
Сам факт того, что Ян спросил меня, а не навязал очередной выезд, меня порадовал, но снова пережить тот вечер в его доме было выше моих сил, поэтому я не могла ответить сразу. Более того, Ян заметил, как я погрустнела.
— Не стоит переживать о том, чего ты не можешь изменить. Кристину не вернёшь, так что тебе придётся научиться жить дальше.
Он с особой бережностью прижал меня к груди и нежно поцеловал в висок, а после зарылся в волосы и ласково промурлыкал:
— Я обязательно научу тебя всему, чему смогу. А сейчас я хочу, чтобы все мои подчинённые знали, что ты такая же их хозяйка, как и я. Считай это моим подарком в честь официального начала наших отношений.
Этого я не совсем поняла. Зачем мне непонятные «подчинённые»? Что это вообще означает? Но задала я другой вопрос:
— Официальное начало отношений? Интересно звучит. И что же это меняет?
— Это существенно меняет наши отношения. До этого они больше походили на фиктивные. Мы везде появлялись вместе, но, по сути, старательно избегали друг друга.
Я задумалась. Почему-то я вспомнила последнюю ночь в этой комнате и, если бы не смерть Кристины, то наши с Яном отношения развивались бы быстрее и по-другому. Но, кроме того, даже вот буквально несколько минут назад он сказал, что мне придётся жить по его правилам. Это мало походило на любовь, скорее, вызывало ассоциации с теми угрозами, которые я услышала сразу после смерти сестры. Всё-таки Яну было рано доверять, хоть и хотелось. Но и бесконечно выполнять его требования было уже невозможно — я знала себя и не обманывалась в этом вопросе.
— О чём задумалась?
— О ваших требованиях. Вы так и не рассказали мне новые правила моей жизни.
— Ева, зачем ты так? Ты же знаешь, что я тебя люблю и хочу, чтобы ты была счастлива.
— И именно поэтому моя жизнь будет полна ограничений?
— Я тебя сильно ограничивал последние дни?
— Нет, но вы были не всем довольны. И не забыли мне об этом сообщить.
— И я уже извинился. К тому же, ты тоже можешь высказывать недовольство. И я уже услышал одно — относительно Алисы. Что ж, признаю, я был неправ и воспользовался её интересной способностью. Но сейчас она не владеет никакими способностями и ничего не помнит о происшедшем.
— Неужели она даже жива и здорова?
— В общем-то, да.
— В общем-то? — Ну, конечно же, не могло у Яна всё пройти так гладко!
— Я попытался сделать всё так, как ты просила — просто стереть память, но Алиса оказалась упрямой девчонкой и отчаянно сопротивлялась, поэтому всё испортила и потеряла слишком много воспоминаний.
— Насколько много? — я предчувствовала подвох, но не думала, что всё будет так плохо:
— Её знания и умения на уровне трёхлетнего ребёнка, и я не способен это изменить. Но она довольно быстро учится.
Я едва сдержалась, чтобы не соскочить на пол, но вместо этого сделала глубокий вдох и сердито отстранилась в руках Яна:
— Неужели нельзя было быть аккуратнее? Она же живой человек!
— Ева, ну кого ты обманываешь? Ты же сама её ненавидела. И имела на это все основания. Так что тот факт, что физически она здорова, уже хорошая новость. К тому же, она полностью на моём обеспечении, и это ещё одна проблема для меня. В следующий раз придется тщательнее отбирать учеников. И ты можешь в этом мне помочь, если захочешь.
— Захочу. Мне совсем не понравились люди, которых я встретила тогда. Они готовы душу продать ради способностей.
— Я бы их за это не осуждал. Чтобы раскрыть свои способности, тебе тоже придётся через многое пройти.
— Духи говорили мне об обряде стихий, — я сказала об этом как бы между прочим, но Ян отреагировал неожиданно взволнованно:
— Ты уверена, что они сказали именно это? Ты не ошибаешься?
— Ну да, а что? Что-то не так?
— Я очень надеюсь, что мы сможем обойтись без него. Это невероятно опасное и тяжёлое испытание!
— Они считают, что без него ничего не получится.
Для меня его беспокойство пока не было понятно, в разговоре с духами я не заметила, чтобы они как-то особо подчёркивали сложность этого обряда. Но Ян так не считал.