Из окна было видно, что местность резко переменилась и оказалась ещё более отвратительной. Бурую землю покрывал слой пепла. Во всяком случае, пока не начинался ветер. Не сказать, чтобы он был сильным, но серые хлопья моментально поднималась ввысь, создавая впечатление то ли тумана, то ли метели. Хорошо ещё, что внутрь кареты эта гадость не проникала. Дагна снаружи тоже не испачкались. Они легко стряхивали белёсый налёт, и тот не оставлял никаких следов на их волосах или коже. А вот дэзултам досталось. Из тёмно-зелёных они превратились в практически серых.
Въехав в город, если так было можно назвать сборище малюсеньких хибар (каждая не больше крошечного дачного домика советских времён), Лея испытала потрясение. И оказалось вызвано оно жителями. Ими оказались люди.
Цвета кожи было не разглядеть из-за грязи, но рёбра работяг отчётливо выпирали. Их глаза с гневом и отчаянием провожали роскошную карету мёртвыми пристальными взглядами. Молодая женщина вжалась в диванчик, понимая, что недавнее острое желание выйти и размять ноги, мгновенно улетучилось. Экипаж тем временем остановился. Дайна ободрительно подмигнула, и дверца открылась. Пришлось мужественно идти к выходу.
На удивление в этих краях было, можно сказать, прохладно. Около двадцати градусов, судя по ощущениям. А ведь всего-то полдня пути от Аджитанта. Правда, по ровной дороге дэзулты мчались неправдоподобно быстро и без остановок… Лее тут же стало жаль ящеров. Они тяжело дышали и довольно высунули языки, радуясь завершению путешествия.
«Бедолаги, — подумала она. — Совсем вас Дагна загнали. Хорошо ещё, что я настояла на небольшой остановке посреди пути».
— Госпожа Пелагея. Чрезвычайно рады вашему приезду! — едва Лея ступила на землю, торопливо и явно нервничая проговорил мужчина да сделал земной поклон.
Больше всего встречающий напоминал деревенского мужика из народных сказок. Даже бородка соответствующая имелась. Сам он был крупным, хоть и скелет скелетом, и обладал примечательным курносым носом. Выражение лица казалось простоватым. Одежда и то была соответствующая — подлатанный кафтан, похожий на стрелецкий, только короче. А вот штаны и рубаха кожаные. Как Лея уже знала, одежда из полотна была очень дорогой в Аду. Сырья для неё не хватало. Так что в ходу была кожа. Иногда её, тонкую и тщательно обработанную, резали на невероятно узкие полоски и переплетали, получая своеобразную ткань.
— Я местный управляющий Эйтон. А это моя супруга Инесса.
Он сделал шаг в сторону, и девушке стала видна очень худая низенькая женщина с короткой стрижкой. Сначала Лея подумала, что она седая, но затем поняла, что такое впечатление создаёт пепел. Если на светло-русых волосах мужчины он был практически незаметен, то чёрные давали вот такой эффект. Глаза супруги Эйтона беспокойно бегали, переводя взор то на демонесс, то на Лею. Она откровенно нервничала, нерешительно мялась, а затем, ни с того ни с сего, испуганно рухнула на колени.
— Встаньте, Инесса, — попросила девушка и, поняв, что услышана, осмотрелась по сторонам. Никого из местных она больше не заметила, но многочисленные посторонние взоры ощущались всем телом.
— Нам сообщили, что вы прибудете на продолжительное время. В посёлке нет мест, достойных вашего положения. Поэтому лучшим вариантом, где можно остановиться, будет мой дом. Прошу вас.
Жилище Эйтона оказалось каменным и двухэтажным. Оно выглядело намного древнее и прочнее других построек в поселении, но в остальном производило удручающее впечатление. Мрачные каменные стены, освещённые тусклыми масляными лампами, угнетали.
— Нам надо наверх, — сказал Эйтон, останавливаясь возле лестницы, и взмахом руки дал понять, что галантно пропускает гостей вперёд. При этом он не спускал любопытных глаз с новой госпожи. От этого взгляда Лея обернулась и заметила, что Дайри осталась внизу. Девушка ничего не сказала. Телохранительницы явно знали свою работу намного лучше её.
Из коридора на втором этаже можно было попасть в четыре комнаты. Эйтон повёл их к дальней двери. Помещение за ней оказалось относительно небольшим. Чуть меньше кабинета Леи, если не брать в расчёт архив. При этом высота дверного проёма и соотношение размера пространства с убогой мебелью уверили девушку в том, что изначально дом строился не для людей.
Обстановка была самой простой: несколько стульев, стол, полки вдоль одной из стен (то ли для свитков, то ли являлись аналогом комода) да односпальная кровать. Последняя была застелена чистым и выглаженным бельём, хотя по оттенку ткани и не новым. Два узких окна оказались прикрыты ставнями из толстой выдубленной кожи, натянутой на металлические прутья. По местным меркам самые настоящие пять звёзд.