Что есть наша жизнь?
Что есть наша смерть?
И какова граница между тем и иным?
Можно ли быть живым, будучи мёртвым? И может ли то, что мертво жить?
Стоит ли смерть того, чтобы жить? А жизнь того, чтобы умереть?
…И почему над этим задумываешься только тогда, когда дороги назад уже нет?
Выбор сделан. А время не такая материя, чтобы любой мог узнать, что будет или вернуть то, что было. Секундная стрелка на часах делает мимолётное движение. И это конец. Конец того мира, что известен. За ним новое мгновение. Целое мгновение, чтобы изменить всё. Чтобы оставить всё, как есть.
Что станет свершённым? Что не успеет даже случиться?
Мир отвратителен сам по себе. Мир прекраснее всего, что только могло существовать.
Говорят, каждый создаёт сам, что его окружает.
Каков он твой мир? Во что превращает его твой выбор? Чего ты хочешь?
Во что веришь?
Она не знала, сколько это длилось. Ненависти и гнева почти не осталось. Лишь пустота там, где когда-то что-то было. Уже и не понять точно что. Но это что-то было очень важным.
Ногти поломались, стискивая край каменной ванны, а тело дрожало, потому что включенная вода оказалась ледяной. Меж пальцев остались небольшие пряди вырванных волос… Странно, но только теперь по лицу потекли слёзы. И умывшись ими, Лея встала на колени, сложила в замочек руки и горячо зашептала:
— Смилуйся, Господи, над рабами твоими, безвинно убиенными. Смилуйся, Господи, пощади и даруй им царствие небесное. Смилуйся, Господи…
Конец второй части.
Часть III
Выжженный из упоминаний
Глава 1
— Так значит, ты теперь называешь его повелителем? А как же то, что это противоречит твоему мировоззрению? Как-то по-рабски, — иронично уточнила Дайна.
Лея неопределённо пожала плечами.
— А разве здесь я свободна? — наконец, спросила она.
— Смотря, какой смысл ты вкладываешь в это слово.
— Ты знаешь какой, — диалог уже начал раздражать.
— Конечно, мне известно. А потому и говорю, что ты здесь ещё свободнее, чем большинство демонов, — молодая женщина удивлённо посмотрела на Дайну. — Подумай над этим.
Пожалуй, стоило и задуматься. Скрывались в словах своя правда и истина. Но сосредотачиваться на вопросе не хотелось. Подобные размышления являлись опасными. Они могли нарушить состояние отрешённости, обозлённости и горькой собственной исключительности. Ведь намного приятнее было тайно дуться на весь мир, чем проанализировать и прийти к выводу — а стоит ли оно того?
Второй заместитель откинулась на спинку кресла и соединила пальцы в замок. Затем исподволь посмотрела на Дайну. Вряд ли умная и хитрая демонесса была так уж решительно настроена мстить герцогу. Прекрасно понимала, что это невозможно. Во всяком случае, для неё и её клана. Просто так она нашла оправдание жить дальше для самой Леи и взрастила его. Вот только росток взошёл и завял, оставляя необходимость, решение и боль, с которой уже можно как-то существовать в настоящем. Но для чего это воительнице самой-то понадобилось?
«Зачем Дагна моя жизнь? И когда эта необходимость закончится?» — не понимала девушка, но вслух сказала:
— Просто я знаю, как оно бывает иначе.
Дайна фыркнула, выражая своё пренебрежительное мнение. В принципе, Лея догадывалась почему.
Если вдуматься, то кого и на Земле можно было назвать свободным? Там тоже существовали «сильные мира сего», и их мясорубка немногим лучше, стоит в неё попасть. И сомнительно, что у этих «сильных» не имелось своих проблем и ограничений. Быть может, их было даже намного больше, чем у рядового жителя планеты. Это с одной стороны. А с другой — это прошло. А, значит, позволено помнить, но не жить этим. Следовало брать данность и делать из неё будущее.