Новая Кхалисси клана стояла не шевелясь, перед своим народом и также безмолвствовала. Зачем говорить слова, если они не нужны?
— Дагенна, — всего одно слово в толпе и все взгляды обратились к демонессе. Та проследила за взглядом говорившей и увидела несколько капель тёмной крови, вяло стекавших по её ногам. Дагна отшатнулась, её глаза округлились в изумлении.
— Но ведь ещё слишком рано, — отрешённо произнесла она и выбежала из зала. Дагенне только полтора месяца назад исполнился сто один год.
Остальные Дагна не с меньшим удивлением смотрели ей вслед. Дело в потрясении? Или со смертью Кхалисси они стали ещё более людьми, чем раньше? Вопросы возникали сами собой, ибо в том, что произошло, никто не сомневался. Как бы то ни было, оцепенение спало.
— Мы должны думать о том, как нам жить дальше, — сказала Дуонна, одна из старейших Дагна. Она уже давно не выходила за пределы общины, ибо силы давно почти покинули когда-то сильное тело. И лишь шрамы на морщинистом лице и дряхлеющем теле напоминали о воинственном прошлом.
Дайна словно в тумане осмотрела клан. Неужели кто-то после свершённого считает, что она достойна жизни? Им следовало бы сделать с ней тоже, что и она с младшими сёстрами. Её кожа должна висеть в главном зале отдельно, на самом видном месте. Тогда, в камере Рохжа она считала, что смерть — это слабость. Пока есть возможность, надо до последнего стараться сохранить жизнь. И только в самом последнем случае перегрызть себе вены, чтобы враг не получил желаемого… Как же она ошибалась! Это была не сила, а малодушие. Покончи она с собой в первый же день заключения, и Кхалисси почувствовала бы её смерть. И никто не стал бы искать тело. И никто из сестёр не погиб бы из-за её глупости. Дарра, всегда понимающая лучше остальных, что творится в голове у Дайны положила руку той на плечо. Дагна вздрогнула от этого прикосновения и сжалась на миг.
— Дайна, жизнь должна продолжиться, — судя по красным опухшим глазам Дары, она и сама не особо верила в то, что говорила. — Ты поступила, как требовали законы клана. Не так ли, сёстры?
Дарра обвела взглядом демонесс. Отвести глаза. Утвердительно кивнуть головой. Но возмутиться никто не посмел. Дагна знали, что это правда.
— Так, — послышались отдельные голоса, чтобы царствование тишины не взошло снова.
— Мы знаем, что наша сила в наших правилах. Великая Мать была первой и единственной Кхалисси до этого времени. Она пришла в Ад и ужаснулась ему. Ею был составлен кодекс. И все Дагна обязаны соблюдать его. Если бы не он, мы бы превратились в самых жалких из демонов!
— Верно ты говоришь, Дарра, — поддержала Донна, чьи слова ценились. — Своей казнью Великие решили сломить наш дух, но разве мы сломаемся?
Дагна гордо подняли одинаковые головы. В глазах сестёр загорался гнев.
— Дагна никогда не верят в безысходность. Знать, уметь, дерзать, действовать! — сказала Дорра — одна из лучших воительниц клана.
— Дагна никогда не верят в безысходность. Знать, уметь, дерзать, действовать! — один за другим повторяли голоса.
— И все мы знаем, что Дагна всегда держат свои клятвы, даже если это вредит им самим, — прозвучал голос Дарры, когда наступила тишина.
— Дагна всегда держат свои клятвы, даже если это вредит им самим, — подтвердил хор голосов, отражаясь от стен.
— Дагна не причиняют боли сёстрам своим. Каждая сестра — это ты сама, — Дарра, как могла, оправдывала действия Дайны.
— Дагна не причиняют боли сёстрам своим! Каждая сестра — это ты сама!
— Но я… Я причинила! — крик боли и отчаяния вырвался у Дайны в протест.
— И не по своей воле. Ты думаешь, если бы ты поступила иначе, в живых из нас остался хоть кто-то? — резонно ответила Дуонна. — Ты не нарушила наш кодекс, Дайна. У тебя сильная воля и сильный дух. Если ты готова и дальше жить, следуя и ведя по нашему Пути, то я признаю тебя Кхалисси, как того потребовал Князь, — Дуонна преклонила колено.
— Я не признаю желание Высших сбить нас с нашего Пути и обратить Дагна против своей же сестры. Если ты с нами, то я с тобой Кхалисси, — сказала Дарра, так же опускаясь на землю.
— Веди нас, Кхалисси.
— Зачем ты это делаешь, Дарра? — прошептала Дайна. Так тихо, что сама еле услышала свой голос.
— Потому что я потеряла уже слишком много сестёр и детей, — Дарра отвечала громко. Так, чтобы её слышали все. — И я не готова лишаться ещё одной любимой сестры, из-за того, что она поступила так, как должна была бы каждая из нас на твоём месте.
— Ты права, деточка, — подтвердила Дуонна. — Прими свою судьбу Дайна Дагна, новая Кхалисси клана. И веди нас.
Последний лоскут кожи покрыл стену главного зала. Дайна с трудом сдерживала непривычное щипание в уголках глаз, но считала, что не имела права на такую слабость. Никто не высказывал горя. После провозглашения Дайны Кхалисси клана, сестры разошлись по своим кельям. Двенадцать часов было у каждой сестры, чтобы вспомнить ушедших и навсегда стереть их из памяти. Традиционный траур. После него надо было жить дальше. Увы, это было слишком тяжело. Дуонна с Даррой подошли к Дайне.
— Это тяжелая утрата, Кхалисси. Но нам надо думать о будущем. Клан ослаб. Воительницы гибнут часто, а мы потеряли не одно поколение. Нам нужны новые дети.
— Не только это Дуонна, — ответила Дайна. — Дети — это будущая сила, но как защищать клан, пока столько Дагна будут ждать разрешения от бремени? И чем больше я думаю об этом, тем больше понимаю, что нашему клану нужен покой и защита на некоторое время.
— И кто же будет защищать нас, сестрёнка? — по привычке обратилась к ней Дарра ироничным голосом, и виновато потупилась под взглядом Дуонны.
— Что в думах твоих, Кхалисси? — выделила обращение старая Дагна.
— Человек, — просто ответила Дайна. — Инициация человека назначена на послезавтра. Она займёт высокий пост. Быть может, наместник и играется, но для обывателей человек станет важной фигурой. Ей нужна будет защита, как и принято у знати. А мы уже достаточно доказали свою состоятельность в этом вопросе.
— Ты права, Кхалисси, — согласилась, сначала ощетинившаяся, Дарра. — Даже если игра продлится всего несколько лет, это даст нам время для укрепления позиций.
— А если в идеале, то женщине жить ещё около полувека, — с надеждой продолжила размышления Дуонна. — За это время можно… — демонесса довольно улыбнулась.
— Да. Мы получим время, плату за, наконец-то, долгосрочную работу. И более того, мы будем близки к Рохжа. А наместник дал понять, что для их уничтожения нужна всего ошибка, — теперь радостным огнём засветились глаза всех собеседниц. — Единственное, что нам остаётся устроить — это встречу с человеком.
— Я отправлю одну из сестрёнок покараулить ворота замка, — сказала Дарра. — Быть может, человек выйдет из замка. Если нет, то остаётся надежда, что она будет жить в городе.
— Ты права, — поддержала Дуонна. — Официальная встреча практически невозможна.
Находившаяся поблизости Дагенна мысленно соглашалась со всеми доводами. Но помимо судьбы клана у неё были другие проблемы. С ней творилось что-то непонятное.
Лея с удовольствием потянулись. За пять дней пребывания в замке, она уже привыкла к готичному интерьеру комнаты, да и самого замка в целом. Её уже не так пугали, удлинённые для балдахина, ножки кровати, выполненные в виде поддерживающих алую тюль высоких скелетов. В первый свой вечер в этой комнате девушка честно трудилась, скребя их кости лезвиями ножниц, чтобы понять являются те украшением или и, правда, трупы. Увы, поцарапать скелеты так и не получилось. Акт вандализма не удался.
Комната была большой, с деревянной и, похоже, костяной мебелью, предназначенной скорее для людей, чем для демонов. Стены кофейно-молочного цвета хорошо оттенял тёмно-коричневый, почти чёрный пол. Напротив входной двери располагался низенький кофейный столик, окруженный мягкими креслами и диваном, с которого открывался вид на город из единственного окна. Бархатная бардовая обивка нежно ласкала кожу. Несмотря на то, что окно в комнате было одно, Лею это не огорчало. Вид не радовал. Вся остальная мебель, как и столик, была кремового костяного цвета с красно-золотым орнаментом. Огромная кровать стояла в нише. Вход в неё можно было закрыть такой же тюлью, что и на балдахине. Но Лея предпочла оставить всё как есть. Рядом с нишей находилась маленькая дверь в тон стенам. За ней располагалась самая настоящая ванная комната с современной сантехникой. По левую руку от входа, ограждённый решетчатой перегородкой с мелкими ячейками, был унитаз. Напротив, за таким же ограждением, квадратная ванна, со стороной в метра два. Бортик лишь немного поднимался над поверхностью. Основная глубина ванны находилась ниже уровня пола. Здесь же стояла небольшая тумбочка с полотенцами. Напротив двери в ванную над длинной тумбой с двумя раковинами висело огромное зеркало. В ящичках тумбы были разные косметические, как догадывалась девушка, средства без надписей на глиняных баночках и бутылочках. Их Лея благоразумно предпочла не трогать. А вот средства, которые можно было бы использовать в качестве интимной гигиены, все перекочевали в потрёпанную сумку. Да, было стыдно воровать. Но ноющий низ живота говорил о том, что скоро эти вещи очень и очень понадобятся. Так же порадовала зубная щётка и расчёска. Но самое главное — тёплая вода. Недолго думая, Лея забралась в ванну. Кожу, сплошь покрытую ссадинами и ушибами, моментально защипало, а бедро отреагировало так, что захотелось взвыть. Но это было естественно и понятно. Через некоторое время удалось всё же расслабиться настолько, что Лея предпочла покинуть воду, чтобы не заснуть. Она аккуратно промокнула кожу полотенцем и обмотала им волосы. По бедру текли капельки крови. С ним надо было что-то делать. Отрывающийся лоскут кожи посинел. Девушка без сожалений обрезала его. Боли это не причинило. Она обтерла от крови ногу, но перебинтовывать полотенцем рану не стала. Обработать всё равно нечем, грязи в комнате не было, а вот заживать открытая рана будет значительно быстрее.