— Это я тебя нашёл, смотрю, машины твои стоят, а тебя нет. А все домой уже ушли. Ну а я к тебе, думаю, мало ли? А тут ты. И таблетки на столе лежат.
— Думали, я того?
— Ну, с твоей работой то не мудрено.
И с какой-такой моей работой и немудрено? За кого он меня принимает?
— Саааш, ты вспотел весь. Может зайдешь ко мне, переоденешься? — Мы с Вероникой несколько секунд смотрели друг на друга. Наверное, весь мой вид говорил, что не зайду. Она отвернулась. — Ну смотри, как хочешь.
— Я, … мне… Мне надо поработать. Вот очень надо. Прямо сейчас.
И как ни странно, это чистейшая правда.
Как только Вероника и охранник ушли, я полез в базу нашей криминалистической лаборатории. Если признаться, у меня нет доступа к результатам анализа улик с мест преступлений. Хоть я и числюсь криминалистом, но считаюсь простым оператором каких-то сложных и непонятных машин. Коих и обслуживаю. Но получить пароль к нашей базе данных — дело нехитрое. Он у многих в лаборатории на бумажке записан и приклеен к монитору.
Залогинясь, я быстро пробежался глазами по отчету с позавчерашнего места преступления. Меня, естественно, интересовала злополучная заколка. Но по ней никаких данных не было. Странно. Только группа крови от двух разных проб. Одна из них моя. Вторая — нет. И, ещё кое-что — кровь-то — пятилетней давности. Плюс два вида волос. Тоже старых. И никакого анализа ДНК! Я очень рассердился. Как так: столько образцов — и ничего! Вздохнув, я вышел из базы и положил перед собой белый листок бумаги. Итак, что мы имеем?
“Металлическая заколка. Старая. Со следами крови пятилетней давности.
На заколке есть два типа волос. Оба женские. И тоже старые, не менее пяти лет назад покинувшие чьи-то головы. Одни волосы принадлежат натуральной блондинке, вторые — крашеной шатенке.”
Это факты. То, что на данный момент удалось получить научным лабораторным методом. Теперь запишем мои домыслы. Данные из кошмаров.
“Девушка из снов — предположительно, жертва. Хозяйка заколки. Шатенка. Возможно, на заколке именно её волосы. И её кровь.
На вид ей лет 17-20-ть.
На ней красное вечернее платье. Скорее, даже бальное.
Запах дыма и гари.
Место преступления: переулок?”
Вот на этот счёт у меня есть сомнения. Реальный переулок, где мне пришлось махаться с сорок восьмым и место из моих снов немного различаются. Хотя пятилетний срок давности всё бы объяснил. Значит, я ищу молодую девушку, предположительно, умершую около пяти лет назад. Если, конечно, это действительно её заколка и её волосы. И смерть её как-то связана с огнём. Пожар? Тогда почему на заколке кровь? Что ещё? Девушка 17-ти — 20-ти лет, в бальном платье. Что она вообще делала в переулке ночью? Стоп. С чего я взял, что была ночь? Из-за темноты и дыма. Докатился. Всерьез анализирую данные из своего сна. Хотя у меня, возможно, есть её ДНК. Я вылез из кресла и побежал в лабораторию. Естественно, коллеги были безумно рады меня видеть:
— О, Санёк, что припёрся? — Беззубый и, с некоторых пор, безусый дядя Вася, а по протоколу, Василий Петрович, смерил меня взглядом, хитро прищурившись.
— А вы зачем усы сбрили, Василий Петрович?
— Потеплело. — Он густо заржал. Я отвернулся от него в поисках Надежды. И я сейчас не про положительно окрашенную эмоцию, связанную с ожиданием удовлетворения потребности, а про конкретную девушку: младшего лаборанта Надю, мало ассоциирующуюся с чем-нибудь положительным.
— А вы Надю не видели?
— Надьку-то? — Он хмыкнул. — На свидание хочешь позвать?
— Упаси бог.
— Ну, тебе и не светит. Она на Вадика, этого выскочку, запала. — Он опять заржал. — Он ж теперь сержант.
— Василий Петрович, я пойду, Надю поищу…
— Чего тебе? — Кто-то с силой хлопнул меня чем то плоским по спине. Ссадины немедленно заныли. Я обернулся. Надежда, собственной персоной!
— Привет. Я тебя ищу.
— Поняла уже. — Маленькие карие глаза неприветливо смотрели с узкого, длинноносого лица. Она откинула со лба несколько прядок, чем моментально сделала себя ещё менее привлекательной.
— Поговорить хотел по поводу одного дела. Может, помнишь, в переулке?
— А что с ним? Что-то не так?
Я осторожно взял её за локоть, отводя в сторону. Василий Петрович подмигнул мне и удалился в сторону маленькой кухоньки.
— Да нет. Всё в порядке. Просто насторожило кое-что. — Проследив её недовольный взгляд, я быстро убрал руку.
— Ну!
— Там среди прочих улик заколка была. С волосами и кровью. Почему анализа ДНК нет?
— Саш! Ну ты чё как с луны свалился? Кого там анализировать?
Она смотрела на меня как на идиота.
— Эм. Волосы. Кровь. Надь. Ну там полно улик.
— Ты меня работать учишь?
— Нет. Просто посмотрел отчёт и…
— А какого х…, — она остановилась на полуслове и злобно на меня взглянула — какого ты отчёты смотришь?
Сколько яда. Можно подумать, я на что-то святое посягнул. Я решил заболтать ей зубы.
— Не знаю, в курсе ты или нет, но при сборе и первичном анализе всё не слишком хорошо прошло.
— Ты про то, что все улики кровью своей заляпал?
Мда, ну, не все, допустим, но ок.
— Заколку заляпал, к сожалению, да. Поэтому и спрашиваю. Так сказать, чувствую вину за порчу улик. Это из-за меня их невозможно было проанализировать?
— Их никто и не анализировал. Ты же сам в отчёте написал, что свежая кровь — твоя. А старая кровь — слишком старая. Причём женская. Ты же в курсах, что трупаки мужского пола были? Это то ты, как эксперт, смог заметить?
— Надя… — блин, слов нет, а что если это заколка принадлежит убийце, и на ней его кровь, например. Или его (ну хорошо, её) волосы? — Это улика с места преступления. Какая разница, сколько лет образцам? Этот волос — я подцепил тонкую волосинку, лежащую на плече её пиджака — он мог покинуть твою прекрасную голову и сегодня, и вчера, и даже месяц назад. Но это всё равно твой волос.
Она откинула мою руку:
— Я, вообще-то, одежду стираю. И понятно уже, кто убийца. Вадя во всем разобрался.
Вадя разобрался!!! Вадя! Ну прекрасно. Ещё одна влюблённая дура. Если Вадя уже разобрался, конечно, никакой дополнительный анализ делать не надо.
— И в чём он разобрался?
— В чём? Кто убийца, конечно. Там два и два сложить. У Вади на этот счёт голова варит.
— И кто убийца?
— Заколка твоя к нему никак не относится.
На самом деле я и сам ни разу не предположил, что девушка и её заколка как-то могут быть связаны с двумя свежими жмуриками из переулка. Но есть же правила, протоколы. Есть улика — нужно сделать её анализ.
— Надь, ну, если там что у Вадика не срастется, а ДНК с волос на заколке нет? Нам же всем влетит.
— Чё там может не срастись?
— Ну мне точно влетит. За порчу улик.
— Не влетит. Или ты что, по тихому хочешь её изъять?
Вот что у человека в голове? Мне и мысль такая не придёт никогда на ум.
— Нет, хочу чтоб всё сделано было аккуратно. Чтоб провелись эти тесты злосчастные.
— Мне это только лишняя работа. Запрос писать на секвенирование опять-таки. А там очередь.
Боже, она ведь даже не сама это делает! И почему я не могу подать запрос? Чертова бюрократия! Ладно. Сейчас буду врать.
— Надь. Не хотел тебе говорить. Но я Вадика недавно видел. И, честно — он сам бы хотел, чтоб в деле всё чистенько было. Даже если нам всем понятно, что волосы на заколке к делу не относятся, это, как бы, его первое дело в качестве сержанта.
Она заметно порозовела. Я наклонился к ней поближе и продолжил:
— Он-то уверен, само собой. Но на бумаге… Он должен исключить все варианты. Представь, как ты его выручишь.
Таким же заговорщическим шепотом она спросила:
— А что он сам не попросил?