- Я не хочу сидеть с этими... химиками, - запротестовала Джилл. Здесь по крайней мере можно разговаривать.
- Не позволяй им дразнить себя, милочка, - наставительно произнесла Арлин. - Почти все, что нам толкуют в детстве о сексе, - вранье.
- Ты имеешь в виду то, что говорят в школе? - лукаво спросил Альберт.
- Нет, дома, - фыркнула Арлин, уже пожалев о том, что начала скользкий разговор.
Однако серьезный тон подействовал на Джилл отрезвляюще. Она вернулась к столу и помогла закончить работу, только раз пять или шесть отводя взгляд. Ну самое большее семь. У меня как у профессионала тренированный глаз на такие вещи.
- Который час? - спросила Арлин зевая.
Она определенно заслужила перекур.
- Спроси у Флая, - пробормотала Джилл. - У него есть ч-часы.
- Почему, интересно, мы не могли побеседовать здесь, где хотя бы можно разговаривать, а не переписываться в этих дурацких блокнотах? - забурчала Арлин.
- Пришельцам могло показаться странным, что химики скрылись в подвале с какими-то неизвестными типами, - пожав плечами, предположил я.
- А не покажется им странным, что мы скрылись в подвале одни?
- Будем надеяться, что нет.
Я повернулся к Джилл.
- Ты говорила, что не прочь подключиться к нему через компьютер. Желание не пропало?
Девочка все с той же отрешенностью продолжала изучать тело.
- Так ты можешь это сделать? - снова спросил я.
- И да и нет.
- Как понимать?
- Я могу к нему подключиться, если вы достанете нужные провода. Один со штекером Л-19, другой со штекером Л-20, оба с двумя последовательными разъемами на конце.
Я понадеялся, что кто-нибудь знает, что это все, черт возьми, значит.
- И где это можно достать?
- Спроси у хозяев. Если у них нет, можно поискать в радиомагазине или в компьютерном.
Записав параметры штекеров, я поднялся с листком наверх и показал его нашим химикам. У них таких не было, но капитан достал карту и отметил на ней ближайший радиомагазин.
Я порадовался, что Л. - А. по-прежнему на высоте.
Спустившись опять в подвал, я спросил, не хочет ли кто пойти со мной, хотя заранее знал ответ.
- Я, - вызвалась Джилл.
- Все, кроме тебя, - спокойно возразил я. - Может, стоит мне...
- Почему это я не могу пойти?
- Конечно, что делать в Риверсайде, как не ходить по магазинам, согласился я. - До прихода демонов тоже так было. Но мы уже обсуждали это, Джилл. Период твоей неприкосновенности еще не закончился.
- Я схожу, - подал голос Альберт.
- Вот и отлично. Тогда Арлин сможет немного вздремнуть...
- Я пойду с ним, Флай, - запротестовала Арлин.
- Но ты только что зевала!
- Уже отдохнула, - ответила девушка чуть ли не с вызовом.
И я сделал то, что сделал бы на моем месте любой. Пожал плечами. Сунь мне Арлин сейчас прошение об отставке, я подписал бы его не глядя.
Иногда мне кажется, что в последнее время я слишком злоупотребляю цитатами из Книги. Раньше я не был так сосредоточен на ней. В новую эпоху я перечитал летописи еще раз, и их слова не умолкают во мне, наверное, потому, что мудрость Книги особенно очевидна именно теперь, когда мир изменился.
Первых мормонов клеймили не только за многоженство - это вызывало скорее сочувствие, чем негодование. Американцев девятнадцатого столетия больше всего возмущало утверждение, что Господь открыл истину каким-то новым святым. Идея появления Святых Последних Дней казалась тогда большинству христиан более оскорбительной, чем любые особенности личного поведения или экономическое процветание.
Мое любимое место в Библии - стих в самом конце Евангелия от Иоанна, он лучшая защита против подобных предубеждений, но большинство христиан не обращают внимания на священные слова:
"Многое и другое сотворил Иисус; но если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг. Аминь".
То есть они признают их в теории, однако на деле выходит совсем по-другому. Отрывки, где Книга Мормона расходится с общепринятой христианской практикой, тоже не способствовали примирению. Людям не нравилось, когда им говорили, что они не просто не правы, а дьявольски не правы в вопросе крещения.
Ад. Мы с Арлин возвращались в ад. Мы пытались спасти еще живых младенцев от адского пламени на Земле. Арлин отличный товарищ. Она мне здорово нравится, и я надеюсь, что не стану свидетелем ее гибели. Однако с того момента, как я узнало ее греховном интересе ко мне, я чувствую себя неловко. Мне было бы гораздо легче общаться с ней, если бы она перестала меня искушать.
Или если бы она согласилась... Господи! Дай мне силы! Неужели я готов заключить святой союз? Я поморщился: это слишком важный шаг, перемена всей жизни, я еще слишком молод, чтобы думать об этом. Я чувствую себя не старше Джилл!
Душа моя была в смятении, ибо я хотел Арлин. В голове, как с кафедры, звучал стих из Книги Нефия:
"О Господи! Я уповал на Тебя и буду вовеки уповать на Тебя. Я не возложу мое упование на руку плоти, ибо знаю, что проклят тот, кто возлагает упование на руку плоти. Да, проклят тот, кто уповает на человека или делает плоть своей опорой".
- Готова отдать миллион, чтобы узнать, о чем ты думаешь, - прервала мои мысли Арлин, почти касаясь меня своим телом.
Мы остановились в переулке, чтобы передохнуть. В последнее время я безопаснее чувствовал себя на узких улочках, чем на открытых пространствах.
- Вспоминал отрывок из Книги.
- Прочитай мне тоже, - попросила она.
Я посмотрел ей прямо в покрасневшие от усталости глаза - самые прекрасные из всех, что есть на свете, - и не увидел там ни капли насмешки. Мне не хотелось признаваться, сколь сильно обуревающее меня искушение и что слово "грех" равнозначно сейчас для меня алому знаку страсти.
Во второй Книге Нефия был стих, который затрагивал сердце любого воина. И я процитировал его:
"О Господи, опояши меня облачением праведности Твоей!
О Господи, уготовь мне путь, дабы избежать мне врагов моих!
Сделай мой путь прямым предо мною! Не ставь препятствий на пути моем, но очисти мой путь предо мною, и преграждай не мой путь, но - пути врагов моих!"
- Недурной план, - заметила Арлин.
- Божий план.
Девушка тронула меня за руку, и я почувствовал облегчение, а вовсе не скованность, как боялся.
- Знаешь, Альберт, а что если я скажу тебе, что хочу ближе познакомиться с твоей религией и понять, в чем там дело?
Такого поворота я не ожидал, а потому с подозрением полюбопытствовал:
- Зачем это тебе?
Слишком уж я привык, пока служил в морской пехоте, к нападкам всяких антирелигиозных фанатиков.
- Не обещаю, что тут же обращусь или что-нибудь в этом роде, - принялась объяснять Арлин, - но ты мне не безразличен. Если ты веришь во все эти вещи, я тоже хочу разобраться.
- Здорово, - обрадовался я, но так и не смог до конца побороть подозрения.
Однако Арлин на этом не остановилась.
- Если я так стараюсь понять тебя, может, ты тоже постараешься расслабиться и мы отлично проведем время?
Я ожидал большей тонкости от такой умной особы, но опять же морская пехота не отличалась деликатностью обращения. Зажмурившись, я помотал головой не в силах выдавить из себя ни слова.
- Не хочу тебя смущать, - продолжала тем временем Арлин.
- Очень мило с твоей стороны, - ответил я, - но это неважно, чего мы хотим, а чего не хотим. Мы не женаты, и я не могу быть с тобой.
- Ты хочешь сказать, даже встречаться?
- Я хочу сказать, что мы не можем заниматься сексом, если мы не женаты.
Выражение ее лица говорило о том, что я куда более удивительное создание, чем паук.
- Ты шутишь! - воскликнула она. - Даже целоваться?
- Даже целоваться.
Я молил про себя, чтобы она прекратила!
Она отвела от меня взгляд, почти со смущением.
- Немного удовольствия, разве это запрещено?
- Как ты можешь думать об удовольствии, когда мир гибнет? - попробовал я зайти с другой стороны.
- По-моему, самое время. Бывают же и у спасателей минуты отдыха.