Я совершенно по-дурацки встала посреди кухни, вскинув голову. Люстры аж три: висят очень высоко под потолком, образуя треугольник. Из-за того, что на секунду я отвлеклась и потеряла бдительность, впереди послышались голоса и мое сердце упало от страха. Мне-то казалось, я растеряла его с возвращением души, но нет, он рядом, будто ждал удобной возможности появиться.
Не теряя ни секунды, я обернулась вокруг своей оси и нырнула под небольшой стол, стоящий между огромным холодильником и посудным шкафчиком. Затаив дыхание, я прислушалась.
− Она не хочет это есть. Не знаю, что будет… Я не знаю…
− Ей нужно хорошо питаться.
− Она может потерять ребенка.
− Ты знаешь о ребенке?!
− Да, я сразу распознала, что она беременна. Моя дочь недавно родила близнецов… ох, и шуму…
Шаги удалились. Беседующие женщины прошли мимо кухни, и я расслабилась и выдохнула с облегчением, затем осела на пол и облокотилась о стену.
Кристина еще жива. Она ничего не ест, но не похоже, что ее пытают. Мне нужно выяснить, где они ее держат.
Я собралась выползти из укрытия, но голоса вернулись:
− Она вчера совсем слегла…
− Ага…
− Бедная девочка… за что он с ней так?
− Не хочет унаследовать его корпорацию. Она уже не раз сбегала из дома. Вот мистер Грин и посадил ее под домашний арест, чтобы больше не сбегала… а она еще и ребенка…
− МОЛЧАТЬ!
У меня сердце ушло в пятки, а потом резко подскочило к горлу, так, что чуть не стошнило на кристально чистый пол кухни.
Кристофер Грин. Меня затрясло от ярости, смешавшейся с крупицами страха. Пот выступил от перевозбуждения и я, зажмурившись, медленно выдохнула. Кулаки сжались сами собой. Подонок! Хочу выбраться из-под стола и хорошенько навалять ему.
− Я уволю вас обеих, – с презрением шипел он. – Сплетницы.
− Простите…
− ВОН!
До моих ушей донесся топот, а затем наступила кратковременная тишина, после чего:
− Всех их выпороть нужно, как в старые времена поступали со слугами.
Я распахнула глаза, осознав, что он вошел на кухню и теперь стоит, облокотившись о стол. Мое сердце заколотилось. Я вжалась в стену и подтянула колени к груди, немигающим взглядом уставившись на коричневые кожаные ботинки чудовища.
Мне страшно.
И внезапно посещает мысль: он бы испугался, если бы я выскочила внезапно из своего укрытия?.. Стоило представить, как перекосится от ужаса его лицо, и мое дыхание замедлилось, а сердце принялось биться ровно. Не подозревая обо мне, Кристофер раздраженно пробормотал:
− Изабелль была права: нужно выкинуть их всех из дома и самим заняться Кристиной.
Когда он упомянул Кристину, в моей голове поднялся шум, и я сглотнула и зажмурилась. Фу-у-ух! Кристофер меня не увидит, а даже если увидит, то у меня будет как минимум несколько секунд до того, как он поймет кто я, и что делаю в его доме. За это время я смогу напасть и выпытать у него где Кристина и все ли с ней в порядке.
Я уже приготовилась наброситься на Кристофера Грина, но тут он отошел от стола и принялся рыться в шкафчике и шелестеть пакетами. Я прислушивалась к шумам, которые сопровождались невнятным бормотанием Кристофера:
− Проучу я эту девчонку. Получит она у меня! – вновь шуршание. – Пусть Изабелла спускается в подвал. Я устал от всего этого! Проучить ее надо!
Шуршание усилилось, затем я увидела, как Кристофер Грин с подносом с бутербродами и чаем подходит к кухонному лифту, слева от входной двери, нажимает на кнопку и отправляет поднос вниз.
− … съест пока не подавится… − слышала я его бормотание.
Затем он ушел и его голос смолк, а меня охватила такая паника, что я едва расцепила руки, стиснутые на коленях.
«Пусть Изабелль с ней поговорит…», − все еще звучал голос Кристофера в ушах. Я выбралась из-под стола, лихорадочно соображая. Что они хотят сделать? Пытать? Убить?
Я сжала зубы.