— Я уже умерла, — ответила я.
— Нет, ты жива. И это единственное, что меня на сегодня радует. Я смогу насладиться твоей болью, — прорычало это чудовище мне в ухо.
А затем вонзил зубы мне в плечо. Я сначала опешила, а потом стала отбиваться. Сильные укусы оставляли на моем теле кровавые следы. От страха еще сильнее забилась в руках монстра. И на меня посыпался град ударов. А затем начался форменный ужас. Нисколько не гнушаясь, эта смазливая тварь насиловала мое тело. «Это кошмар. Я должна проснуться. Этот старичок, гад, говорил, что меня не отправят в ад. Тогда где я сейчас?»
Мои губы смяли в жестком поцелуе. И терзали, пока от злости с силой не укусила моего насильника. Жгучая пощечина выбила из меня дух. В моей голове вспыхнул феерверк, унося мое сознание в лучший мир.
Впервые, за свою долгую тысячелетнюю жизнь, лер Актинэль, Владыка лунных эльфов, не знал как поступить. Его сын вел себя как демон, а не как благородный эльф. Он понимал его и как мужчина, и как отец. Его горе, его тоску и боль. Но никак не оправдывал его поведение с этой несчастной девочкой. Она была виновата лишь в том, что боги благословили именно этот брак.
Для всех это стало неожиданностью. Ведь до сих пор, клан горгулий никогда не участвовал в выборе суженной для наследников. Они жили практически также долго как и эльфы. Были малочисленны. Но никогда еще не вступали в браки с другими расами. Да и выборы на этот раз были странными. Прорицатель сам вышел к алтарю, чего до сих пор не делал. Кровь ни одной из представленных невест не подошла его сыну. Можно было позволить ему жениться на Наньи. Она была хорошей девочкой. Из благородного рода целителей, но она не могла принести наследника. Если брак не будет благословлен богами, то он оставался бесплодным.
По настоянию прорицателя были отправлены гонцы к клану гаргулий. Главой их была женщина. У нее были две дочери. В брачном возрасте только одна. Но прорицатель настоял на младшей. Она как раз отметила свое первое совершеннолетие. Ребенок еще, по эльфийским понятиям, но у гаргулий не являлось препятствием. Единственной проблемой стало то, что она могла трансформироваться, непроизвольно. Но и это уладили. После того, как брак был благословлен богами, жениху в подарок принесли зелье. Оно у других рас действовало как успокоительное, а у самих гаргулиф вызывало апатию и сонливость.
Несколько капель этого зелья и невеста стала спокойной и послушной как кукла. После пережитого, Киран разорвал бы девчонку в первый же день, если бы ни этот подарок.
Дверь кабинета открылась и вошел принц. Ни одной эмоции на лице. Взгляд серых глаз был холоден.
— Звали, отец?
— Киран…
— Если речь пойдет о моей жене, — сквозь зубы процедил он, — не стоит даже начинать.
— Ты знаешь почему проводится отбор, — Владыка жестом руки остановил вскочившего с места сына. — У тебя единственный шанс родить наследника — это она. Данис не виновата в том, что случилось с Наньей.
— Ее убил один из ее проклятого народа.
— Ты в это веришь? Скажи, что просто виноватого. Клан гаргулий всегда стоял на страже добра. Даже приблизительно не могу назвать сколько они предотвратили несчастий и преступлений. Я думаю это сделано специально. Кому-то очень хочется, чтобы ты забил ее до смерти. Если так и дальше будешь продолжать, ее убьет или твой ребенок, или ты сам.
— Может это и к лучшему.
— Ты меня поражаешь. Как ты собираешься воспитывать маленького гаргульку? Они без матери не проживают и года, если мать по каким-то причинам их покидает. Ты готов потерять своего ребенка?
Разговор с отцом навел на размышления. Острая боль, гложущая его сердце, притупилась. Жена ему даром не сдалась. Но даже, еще не зачатого ребенка, он терять не хотел.
— В тот же день, как маг признает ее беременной, я больше не прикоснусь к ней. Мне она ненавистна. Почему эта тварь? Мне кормилица Наньи четко сказала перед смертью: «Гаргулия».
— Это может быть искусно наведенный морок.
— Может.
— Если хочешь, чтобы твоего ребенка признали наследником, будь добр, относись к жене соответственно ее положению. И моли богов, чтобы она тебя простила.
— С чего бы…
— Не прогневи богов. Нам достается все не просто так.
Отец конечно был прав. Он и сам себя не понимал. Никогда не обижал женщин. А тут, его жена. Почти ребенок. Но даже смотреть на нее было больно и ненавистно.
Он запомнил во всех подробностях, последний вечер у Наньи. Она тихо плакала. Ее слезы разрывали ему сердце.
— Нанья, я люблю тебя и не собираюсь с тобой расставаться. Мне нужен только ребенок. Боги так распорядились. Потом мы будем жить вместе, а жену я отошлю. Прости за причиняемую тебе боль.
Им было хорошо вместе. Нанья была нежной, ласковой. Самозабвенно его любила.
В день свадьбы, он все таки не выдержал и пошел к ней. Не смог себя заставить пойти к жене. Дом был темен и неприветлив. Заподозрив неладное, эльф кинулся к входным дверям. Он думал, что Нанья покинула его. Но никак не ожидал, что найдет свое сокровище в луже крови. Исполосованную когтями и обезображенную. Еле дышащая нянька, в последний миг сказала ему одно слово: «Гаргулия». После похорон, он напился в стельку. Чего никогда себе не позволял. И вспомнил, что у него есть жена. Ненавистная тварь.