— А что живодёры — заслоны из них — их мобильные колонны?
— Забудь — исчезли, как дурной сон сродни кошмара!
— Все?
— Почти. Кто-то ща бродит аки мы сами и рыщет, где укрыться, а заодно и отомстить тем, на кого похож сам как две капли воды!
— Пропустите?
— А то как же, — ухмыльнулся Череп. — Валите, пока мои головорезы вас на хабар не почирикали.
— Это завсегда успеется, — дал понять Глеб: у него к Черепу имеется приватный разговор. Едва он намекнул ему на позывные в открытом эфире, и до сих пор повторяющие, головорез оживился. — Так это ты, стало быть, шестеришь! А я-то думаю: чьих рук дело! Даже грешным делом подумал на живодёров! А оно вон что — смертники! Решили перехватить инициативу у них?
— Не то что бы, но деваться некуда — сам понимаешь. Надо людей поднимать, а собирать то, что осталось от них — иных застав и поселений в оазисах.
— А какого тя чёрти дёрнули идти с ними к столичному оазису?
— Понять хочу, что стало с исчадиями и людьми там?
— Нечего те соваться туда, я и то не решался в мирное время кататься в ту сторону, а нынче и подавно! Там знаешь, какая силища!
— Если бы…
— Вот! Ты думаешь: почему тут хозяйничали живодёры — и дальше будут, чтобы туда никто не приблизился к ним…
— К кому?
— Тем, кто сумел даже в этом аду устроить себе райскую жизнь! Ведь кому пекло — ад, а кому и рай земной!
— Теперь тем более пойду туда — до конца!
— Ёбыр с твоя, примат! Край — хана…
— Ты глянь, он ещё оказывается и по-нашему шпарит! Вроде шута у тя? Продал бы, а?
— Упырь — друг примат! Примат — друг упыря! Делить хабар…
— А, ну да, чего это я — смертники! Не зря же вас бояться даже живодёры подпускать на пушечный выстрел.
— Случаем ничего про одного из них по кличке Живчик не слышал, а фамилии Живцов?
— Ещё бы! Только то: он ас среди них… — уведомил Череп. — Кстати, это его работа здесь… и тачила сгорела, а не одна! Но ему не в первой — спрятался где-то, как и всегда, и пережидает! А затем вновь возглавит батальон — наберёт себе живодёров почище прежних из тех, кто уцелел в бойне с исчадиями. Обычная для него практика.
— А чего сам не станешь одним из них — не примкнёшь к ним? Не хрена ли разница — головорезы, как ни крути!
— Ты так больше никогда не шути, — ничего не стал пояснять Череп. Да и смысл: воля — она всего дороже — даже такому матёрому уголовнику как сам. Отсюда актив — коллектив единомышленников. И под вертухаями не привык ходить. Для него и столичный оазис своего рода зона — западня — клетка с золотыми прутьями. Уж лучше ад во всей его красе, чем жизнь в неволе, а в том же раю. Не для него и не про него. И овчинка выделки не стоит.
— Тогда не побрезгуй нашим гостеприимством. Ай да в легион — Геймер уже там.
— В курсах — малява слали: и кое-какие иные наёмники туда к вам свалили.
— Вот и ты не думай: держать не станем, а лишний штык не помешает.
— То-то я гляжу: с отродьем освоились — дружбу завели.
На том и расстались.
— Что же это за столичный оазис такой? — ещё больше захотелось Глебу взглянуть на то, что представлял собой — хотя бы одним глазком. А при удачном стечении обстоятельств и заглянуть туда не откажется. Имелся смысл. — Люба! Ой, люба, девка! Пропал…
— Сучка? — оживился Ёбыр. — Где хабар?
— Моя не понимать твою… — ответил Глеб любезностью упырю.
Продвигаться дальше надлежало с наступлением мглы и только — всё меньше риска, чем в зной по пеклу. Сделали внеочередной привал, дожидаясь наступления сумерек. И как только огненные всполохи перекрыли следы дыма клубящейся тьмы, тронулись с места в путь.
— БОЙНЯ —
Вьючные порождения пригодились упырям. Пара отродий оседлала их, подавшись в разведку — бесследно исчезла. Глеб не понаслышке знал, насколько они умело скрываются на открытой местности в зной, а уж во мгле и вовсе не засечь при наличии прибора ночного наблюдения. В него и осматривал окрестности, продолжая двигаться на порождении — сменил одно вьючное животное на иное. И другого в случае чего не заполучить столь быстро, а его следовало сохранить, иначе какое из него исчадие в том случае будет, скорее урод.
Ёбыр плёлся рядом и особо не утруждал себя беготнёй, как его ублюдки — то и дело сновали взад-вперёд, проявляя повышенную осмотрительность.
Никто толком не знал, какое ещё придётся покрыть расстояние, прежде чем доберутся до намеченной цели нелёгкого пути — и конечной остановкой значился столичный оазис.
Прибыли лазутчики — один от них, и о чём-то оживлённо перекинулся с вожаком. Глеб с нетерпением ждал, когда же тот наконец-то прояснит ситуацию. Подождать и впрямь пришлось. Ёбыр несколько раз недовольно огрызнулся, и даже позволил себе зарычать на лазутчика, демаскируя их на местности. Отпустил.