- Ого! Сейфовая, что ли? – спросил у хозяина квартиры, постучав костяшками по металлической поверхности.
- Почти. Из РПГ пробить можно, остальное выдержит. Ботинки не снимай, мы тут ненадолго.
Пройдя в комнату, соединённую с кухней, Виктор осмотрелся. Погожина он знал лишь по работе, да и то, не очень хорошо. Дмитрий практически ничего не рассказывал о себе, излишней общительностью не отличался. Все его разговоры с коллегами сводилось к рабочим вопросам, поэтому увидеть, как живёт коллега, Виктору стало интересно.
Однокомнатная квартира отличалась от привычного жилья заметной аскетичностью. Шкаф, кровать на одного, холодильник, стол, стул, небольшая книжная полка у изголовья. Минимум кухонной утвари - пара тарелок, кружка, электрочайник и микроволновая печь. Если бы не сейфовая дверь и прикрытые плотными чёрными шторами бронированные окна, можно было бы подумать, что Дмитрий просто снимает недорогую квартирку без мебели.
- Небогато живёшь... – заметил Одинец, обернувшись к Дмитрию, достававшему объёмную сумку.
- Лишнего не люблю. – кратко ответил Погожин, вытаскивая из глубины шкафа плоский прямоугольный кофр-чемодан.
- Что там у тебя? – поинтересовался Виктор.
- Сейчас увидишь.
Аккуратно уложив кофр на стол, Дмитрий расстегнул замки, раскрыв чехол полностью. Внутри, в углублениях, вырезанных по форме оружия с прицелами, лежали две снайперских винтовки. СВД со складным раздвижным прикладом и прицелом «Миллетт», установленным на боковую планку. Второй ствол Виктор не мог распознать, он не был похож ни на один из знакомых ему образцов оружия. Рядом с винтовками в специальных углублениях, располагались магазины, пеналы для маслёнок и средств ухода, глушители к обоим стволам, ночной прицел.
- Серьёзные у тебя скрипочки… - Чуть слышно присвистнув, сказал Виктор. – СВД узнаю, вторую нет.
- Мосинка. Переделанная под современные требования.
Только сейчас Виктор обратил внимание на характерный для трёхлинейки скользящий затвор. Вот всё остальное – телескопический приклад с компенсатором отдачи и щекой, пластиковое ложе, планки под прицел и сошки, обрезиненная пистолетная рукоять, отстёгиваемый магазин, пламегаситель заграничного вида, свежее воронение сделали старую добрую мосинку неузнаваемой.
- Тщательно отобрана с хранения, снайперская модель довоенных лет производства. На фронте не побывала, к счастью. Переделывал сам, целый год старался.
- Нифига себе… - восхитился Виктор – Как она в работе?
- Как чистый спирт на голодный желудок! – ухмыльнулся Дмитрий, поглаживая затвор винтовки. – С правильным патроном на полтора километра можно работать, а больше и не надо. Ну и, боеприпас одинаковый с СВД, удобно. Зато, если припечёт, так можно и пулемётным зарядить, только о дальности выстрела забыть придётся.
Погожин опять забрался в недра шкафа, вытащив большую чёрную сумку спортивного образца. Выудив из неё несколько коробок с патронами, принялся снаряжать винтовочные магазины.
- Зачем тебе такие плетки[1]? – Бэтэр с удивлением наблюдал за действиями коллеги. – На охоту, что ли, ходить?
- Виктор, я никогда. Не ждал. От жизни. Ничего. Хорошего. - Погожин говорил отрывисто, загоняя патроны в магазины привычными движениями. – Сегодня депутат побежал, через год выборы президента… Начнется вдруг в стране анархия, начнется дележка ресурсов, грызня за власть. Как в девяностые было, или хуже. Человек человеку волк, выживут только сильнейшие. Те, у которых в наличии хорошие зубы. Вот у меня есть два хороших клыка, да в машине недо-калаш и мурка, один пистолет, второй пистолет…
- Второй пистолет? – Виктор удивленно поднял брови. – Что за волына?
- Апэбэ.[2] – лаконично ответил Погожин, не прекращая сборов.
Распихав по карманам перевязочные пакеты и жгуты, фонарик, НАЗ, прочую мелочёвку, Дмитрий оглянулся по сторонам, проверяя, не забыл ли что-нибудь важное, затем подхватил кофр и одну из сумок, вторую взял Виктор.
- Ну, в путь! – скомандовал Погожин. – На дорожку присаживаться не будем.
Покинув дом Дмитрия, коллеги опять оказались в мирной тишине московского двора. Впрочем, спокойствие длилось не долго. Открыв заднюю дверь «Гелендвагена», коллеги напряжённо замерли, услышав автоматную очередь, прозвучавшую со стороны дороги. Всполошено взлетели голуби, клевавшие крошки у одного из подъездов, сидящие на лавочке бабульки начали испуганно озираться.
- Чует моё сердце, мы накануне грандиозного шухера… - пробормотал Одинец, напряжённо осматриваясь по сторонам и сжимая рукоять пистолета, торчащую из разгрузки.