Мужик сделал один, второй, третий шаг в сторону кричащих людей. С трудом двигаясь на негнущихся ногах, он шёл к тротуару. Стоило ему сделать несколько шагов, как молодая парочка, запнувшись друг о друга, дала дёру, вихрем промчавшись мимо уронившей на асфальт пакет с покупками женщины средних лет, застывшей, как статуя. Пожилой мужчина, со следами давнего пьянства на лице, упал на зад, беспомощно хватая ртом воздух, пытаясь что-то сказать или закричать.
Первым из оцепенения вышел Виктор. В несколько прыжков приблизившись к бредущему мужику, раскачивающемуся при каждом шаге, Бэтэр на ходу ударил его в спину локтем. Развернувшись вокруг оси, мужчина широко взмахнул руками и кулём рухнул на землю. Чтобы сразу же зашевелиться, пытаясь подняться, будто и не было сильнейшего удара. Повернувшись лицом к Одинцу, он издал тихий шипящий звук, совсем как покойный пацан, затем, приподнявшись на локте, мужик потянулся свободной рукой к Виктору, уставившись на него мутными злобными глазами...
- Ну нахер!!! – заорал Виктор, поднимая пистолет и целясь в голову мужику. – Ты не можешь жить! Сдохни!
Влетевшая в лоб нежити пуля вырвала из черепа изрядный кусок, забрызгав грязно-жёлтую траву розоватыми ошмётками. Старуха на тротуаре завизжала, переходя на ультразвук, а Виктор, оглянувшись на замерших в ужасе женщину и старика, сунул пистолет в разгрузку и быстрым шагом направился к распахнутой двери, всё ещё ожидавшего «Гелендвагена».
- Ссука, ссука, ссука! – злобно шипел Бэтэр, ёрзая на сидении. – Не живут с такими ранами, не живут!
- Не живут... – тихим, спокойным голосом ответил Дмитрий, выдержав долгую паузу. – Ты пацану пулю в ключицу сверху вогнал, после такого никто не сможет выжить. У мужика голова болталась, как у сломанной куклы, справа мясо до костей было выдрано. Они не были живыми, Витек!
- Что ты хочешь сказать, мёртвые, что ли, ходили и ползали?! Так не бывает!
- Мне тоже слабо верится... – всё тем же ровным голосом сказал Погожин. – Но я раньше никогда не видел, чтобы человек с выдранным горлом поднялся на ноги. Помнишь работягу возле «скорой» и врача с половиной лица? Они тоже не должны были ходить. Куда поворачивать, товарищ штурман?
- На «Тимирязевскую» рули, прямо возле метро двадцать второй дом, большой такой, не пропустишь... - Виктор не договорил, увидев бредущую по тротуару фигуру, нелепо шатающуюся при каждом шаге. – Ещё один...
Ходок протягивал руки к идущим навстречу людям, но те, испуганно отскакивая в стороны, удирали, оглядываясь на несчастного. Проехав мимо, Дмитрий увидел, как пешие патрульные торопятся в сторону шатуна.
- Витя, что ещё странного ты заметил? Я-то, в машине всё время, а ты сломя голову на передовую рвёшься. – Дмитрий обернулся на секунду к Бэтэру.
- Да ты и сам всё видел, ранения, несовместимые с жизнью, буркала мутные, людей жрать пытаются – Виктор сглотнул подкативший к горлу ком и продолжил. – Вот, у врачей в машине был запах такой... Ну как селёдка протухшая, только резче, ацетоном и нашатырём политая. Может, что-то медицинское разлили, не знаю.
- И откидываются они только после попадания в голову… - добавил Погожин. – Вчера ещё такого не было, а сегодня стрельба, бегство депутата, живые-неживые на улицах. Вот что, Витя… Езжай к себе на родину, а я к своим в «Знамя». На тебе два «холодных», по-любому надо валить. Если что-нибудь узнаю, или тебя искать начнут, сообщу.
- Хорошо, дружище! - чуть повеселев, ответил Бэтэр.
Остаток пути коллеги ехали, слушая радио. Несколько раз Дмитрий притормаживал возле очередной шатающейся фигуры, валко идущей в неизвестном направлении. У дома Виктора, пропустив несущуюся с воющей сиреной «скорую», Дмитрий свернул в сторону двора, но въезжать не стал.
- В багажнике спортивная сумка с тряпьём, вытряхни его. Свои стволы упакуй, не свети лишний раз. Удачи тебе, старший прапорщик!
- Бывай, капитан! Даст Бог, свидимся!
Одинец крепко пожал руку товарища, выпрыгнул из машины, повозился у багажника, пакуя вещи в большую спортивную сумку, ещё раз махнул рукой на прощание и пошёл к своему подъезду. В отличие от двора Дмитрия, здесь было совсем пусто, только две кошки сидели у подвальной отдушины, настороженно выслеживая кого-то.