- Надо двигать! Облако сместилось в сторону. Что у нас есть из подручных средств?
- Лопата, - съязвил Семен.
- Блестяще. Еще что-нибудь?
Они осмотрелись. Беглая инвентаризация выявила троих здоровых, одного полуживого, буксирный трос, большой армейский нож, дробовик (и 16 патронов к нему), канистру с керосином, зажигалку, термос, молоток. Еще фонарь.
- До машины метров девять, - вслух размышлял Макс. - Значит, на пробежку нам потребуется секунд пять, плюс, чтобы открыть салон и забраться, секунд десять.... Может и не сожрут, но покусают сильно.
- Не вариант! - Лана уложила раненого на пол и встала рядом с мужчинами. - Витю надо паковать осторожно. Давайте думать еще.
Макс глянул на часы: время шло. Скоро ночь, а там на поверхность выберется такое, по сравнению с чем полчища саранчи - закуска к основному блюду. Троица перебрала с дюжину сценариев. Например, обернуться тряпками с головы до пят. Выпустить только одного, дать ему подогнать машину к самому входу. Кинуть насекомым какую-нибудь снедь. Просто выбежать и отбиваться от них что есть силы. И много других. Ни один не казался надежным. Наконец Лана не выдержала и воскликнула:
- Спалить бы их всех к чертовой матери!
Макс с Семеном переглянулись.
- Мне нравится ход твоих мыслей.
Девушка сердито надулась:
- Издеваешься?
- Вовсе нет. Сеня, а что, если действительно поджечь дом? Их это отпугнет?
- Они не любят огонь, - признал Семен после некоторых раздумий. - Это может сработать.
- Ага! - Макс щелкнул пальцами.
Лана демонстративно фыркнула.
- И как же, интересно знать, ты собираешься это сделать? Хочешь вех нас поджарить?
- Расслабься, детка. От тебя требуется лишь подтащить клиента поближе к двери. Мы сделаем остальное.
- Что ты задумал? - Семен вопросительно хлопал глазами.
- Сейчас увидишь, - подмигнул Макс.
Он схватил канистру и водрузил ее на стол. Поискал люк или лестницу наверх, нашел. Несколько минут ушло на то, чтобы освободить проход и взобраться на чердак. Слава небесам, крышу сложили из дерева. Семен подал канистру, и Макс основательно залил чердак горючим, оставив немного для подсобки. По помещению разнесся характерный запах. Теперь можно было изложить спутникам план. Пустынник объяснял торопливо, на пальцах распределяя роли. Бородач и девушка согласились.
- Тогда поехали, - Макс без лишних сантиментов чиркнул кремнем и закинул зажигалку на чердак. Раздался хлопок, из люка потянуло горячим воздухом. Они молча наблюдали за тем, как по чердаку расползается пламя. Макс сжимал и разжимал кулаки, и тут ему вспомнилась младшая сестренка.
Ей было двенадцать, когда это случилось. Двенадцать. Вполне сознательный возраст. Маша была красивой. Каждый мальчишка считал за честь прокатить ее на велике. Она растила длинные светлые волосы, которые по настроению заплетала в косу. Над губой у нее темнела родинка. Сестренка училась на "четверки" и "пятерки", предпочитая математику остальным предметам. Она навсегда останется такой - двенадцатилетней девчонкой в простом платье, с васильковым взглядом, с родинкой над губой, со своими костлявыми ногами и вечно исцарапанными руками. Когда это случилось, она была в летнем лагере. Детей попытались эвакуировать. Им даже удалось выбраться с территории лагеря, но школьный автобус так и не доехал: саранча двигалась быстрее. Детей нашли. На опознание он решил не ездить.
А пламя разгоралось все ярче.
Семен подошел к щели, глянул во двор и возвестил:
- Твари отступают!
Наверху уже вовсю бушевал пожар. Стало душно и жарко; повалил вонючий дым. Горящий рубероид огненными каплями падал вниз. Лана зашвырнула один огарок в подсобку, огонь весело заиграл и там. Макс кивнул сообщникам: пора. Семен одним мощным ударом выбил засов и распахнул дверь. От притока свежего воздуха пламя взвыло с новой силой. Потолок начал обваливаться.
Первой выскочила Лана. Не задерживаясь, она подбежала к джипу и настежь распахнула дверцы. Мужчины уже тащили раненого из дома. Ослабший ученый оказался до безобразия тяжелым. Расстояние сокращалось, но не так быстро, как хотелось бы. Семь метров, пять, четыре. Макс почувствовал, как на спину и голову запрыгнули первые, самые смелые особи. Еще несколько - на раненого. Но ему-то сейчас без разницы, с завистью подумал пустынник, а вот у меня твари скоро окажутся в штанах!
Три метра. Еще немного. Еще чуть-чуть.
Полтора. В волосах копошилось уже не меньше пяти тварей. Одна вцепилась в ухо, вторая грызла правое запястье. Макс закусил губу от боли: обе руки были заняты, держали бедолагу за ноги. В это время с искаженным от ярости лицом Лана размазывала саранчу по земле, борту машины, Семену, что топтался впереди, и, конечно же - себе. Бородатому тоже приходилось несладко: саранча уселась ему прямо на нос.