Старик давно пристроился рядом, усевшись по-турецки на большом плоском валуне. В руках он держал интерактивный планшет, на котором старательно выводил смету. Переговоры продолжались, те двое стояли перед стражем, а страж замер перед ними в боевой стойке. Тени от настенных швов постепенно удлинялись. И вот, наконец, говорящий кивнул спутнику, тот побежал обратно к кораблю, вскоре вернулся с цилиндром, который передал командиру. Командир спокойно прошел мимо стража, створы ворот разъехались в стороны, и человек скрылся за ними.
- Ты видел герб на борту их челнока? - Спросил старик, - Они называют себя червями; живут далеко на юге, где много песка. Видишь, одеты во все белое, чтобы солнечные лучи не так сильно грели тело.
Через некоторое время человек вернулся и Закарий смог видеть его смуглое лицо, украшенное густыми черными усами и бородой. И этот остался неизмененным после рождения. Лицо у переговорщика было вытянутое, и он явно спешил к своему кораблю. Едва человек скрылся внутри машины, челнок с поразительной для своей конструкции маневренностью взмыл в воздух и с полуоборота дал стартовый залп.
- А знаешь, почему гости смылись? - засмеялся старик.
Закарий грустно кивнул. Пора было возвращаться.
На следующий день Эль-Ган попросил его зайти к себе в кабинет после занятий. Ненадолго. Закарий сидел в мягком кресле напротив Учителя, подсунув под себя руки, пока тот в торжественном молчании расхаживал по помещению, заглядывая то в одно окно, то в другое, то включая консоль, то выключая. Молчание затягивалось, но Закарий слишком хорошо знал Учителя, чтобы прерывать сей спектакль одного актера. Когда парнишка начал неподдельно зевать, Учитель крякнул и, как бы нехотя, опустился в кресло напротив. Одарил ученика долгим, усталым и мнимо-печальным взглядом.
- Хочу тебе кое-что сказать.
- Я догадываюсь, мой Учитель.
- Превосходно. И что же я хочу тебе сказать?
- Что знаете, куда я отлучаюсь на выходные, а иногда по вечерам среди недели.
Эль-Ган поиграл желваками.
- Ну, это тоже. Но вообще-то я спешу сообщить тебе, дорогой друг, что ты у нас фактически последний "светлый" ученик. Ты подлежишь срочной модификации. Почему ты до сих пор не прошел ее, а, Закарий?
Закарий вздохнул. Родители давно подготовили необходимые документы, и он отнекивался лишь благодаря плохому самочувствию. Он не знал, как объяснить этому человеку то, в чем боялся сам себе признаться.
- Я не хочу, - произнес он одними губами.
- Что? - Эль-Ган сощурился и наклонился вперед.
- Я не хочу, - Закарий покраснел.
- Юноша, у меня со слухом плохо?! Мне, надеюсь, послышалось? - Учитель состряпал совсем уж отвратительную гримасу, нависая над ним.
- Вам не послышалось, - буркнул Закарий.
Эль-Ган дышал над его макушкой, уперев локти в стол.
- Стало быть, ты имеешь наглость утверждать, что не нуждаешься в модификации?!
Тишина звенела, у Закария перед глазами плясали разноцветные точки. Он шепнул, а может закричал, а может и вовсе не произносил... но подумал отчетливо - да.
Эль-Ган плюхнулся в кресло, мгновенно сдуваясь. Глаза его, затянутые пленкой, сейчас напоминали две плошки.
- Все ясно, - произнес он, растягивая слова, - Ступайте домой, молодой человек. Сегодня же я свяжусь с вашими родителями. А завтра утром вы будете подвергнуты модификации. Далее. Вы отстраняетесь от занятий, пока не явитесь в школу в надлежащем виде. Далее. Ваш пропуск за стены Города я аннулирую. Я думал, вы образумитесь, как и ваш друг. Я ошибался. Следовательно, с вами придется провести разъяснительную беседу. Сегодня вечером пойдем в Центр? кое с кем поболтаем. М-да, - произнес он через минуту, - такое в моей практике впервые.