И тут под ногами Варяга разверзлась бездна. Сугроб ушел из-под его снегоступов и рухнул вниз, увлекая за собой искателя. Веревка тут же натянулась, и петли врезались в снег, а привязанный на конце мешок уперся в сугроб и остановил падение.
Васнецов бросился было к краю пропасти, но обернувшийся Сквернослов вовремя спохватился и натянул веревку, которая соединяла его и Николая. Васнецов упал.
— Коля! Стой! Он же сказал ни в коем случае не приближаться!
— Но он погибнет!
— Или все мы! Погоди! Он скажет, что делать!
Варяг, руками упираясь в стену льда и снега, остановил раскачивания и огляделся. Внимательно рассмотрел стену, на которой висел. Убедившись, что сверху будет не опасно приблизиться к его мешку, он крикнул:
— Коля! Слышишь?!
— Да! Варяг, ты как там?!
— Нормально! Осторожно подползи к моему мешку и возьмись за него руками!
Васнецов пополз, с трудом увлекая за собой сани и вещи. Всего три метра. Вот и мешок. Он сбросил с ладоней рукавицы и впился в него мгновенно посиневшими от холода пальцами.
— Сделал!
— Хорошо! Если его потянет вниз и ты почувствуешь, что не можешь удержать, то отпускай!
— А как же ты?!
— За меня не беспокойся! Тут невысоко!
Яхонтов лгал. Под ним была ледяная расщелина глубиной в полсотни метров. Если при падении он каким-то чудом не разобьется, то потом погибнет медленной смертью в ледяной яме, из которой не выбраться никак. Варяг неторопливо снял рукавицы и убрал их за пазуху. Затем достал из кармана тулупа кусок стропы и стал делать большую петлю, привязывая ее к первой от него петле на буксировочной веревке. Сделав это, он стянул с ног снегоступы и закинул их наверх. Терять такую вещь не хотелось. Затем он просунул одну ногу в большую петлю и подтянулся, держась за веревку. Теперь второй ногой можно достать до петли на буксировочных стропах. И следующая петля. И следующая. Он наконец поднялся до края, с которого упал. Тут будет труднее. Он дотянулся до своих снегоступов, лежащих на краю, и отбросил их дальше, в сторону Николая. Затем он стал подтягиваться на врезавшейся в снег веревке и скользить подошвами по ледяной стенке. С большим трудом, но он вскарабкался на край и принялся перекатываться в сторону мешка. Затем остановился и, распластавшись на снегу, стал смотреть вверх, удовлетворенно улыбаясь.
— Ну, Славик, а ты говорил, зачем нам стропы. Если б не моя предусмотрительность… Эх… Учись, салага, пока я жив… Слышь? Славик! Эй! — Яхонтов приподнялся.
— Варяг, ты говорил не стрелять почем зря. Вот я и не стреляю, — мрачно проговорил Сквернослов.
В снежных вихрях, возмущаемых непрекращающейся метелью, стояли темные фигуры вооруженных людей. Всего десять человек. Они были не в шкурах, а в добротных арктических комбинезонах. У них были не копья и луки, а автоматы и винтовки. И они целились в трех чужеземцев, едва не сгинувших в ледяной пропасти.
— И что делать теперь? — вздохнул Сквернослов, через плечо глядя на Варяга.
— То rise! Rise up! — заорали они все разом и наперебой противоречивые команды. — Not to move! Don't move! Stand up! To lay down arms! I told not to move and lay down arms, fucking bastards! Drop your weapon! Drop your weapon now! Hands up! Drop your fucking weapon now! Don't fucking move, understood?!