— Согласен, — кивнул Тиббетс. — Уничтожить.
— Нельзя делать поспешные выводы, — мотнул головой Дональд. — ХАРП дает нам электричество. ХАРП — причина того, что есть братство стражей, а они своим присутствием в горах наносят урон хуманималам. Его уничтожение подорвет сложившийся порядок вещей в Хоуп-Сити и ввергнет нашу общину в хаос.
— Я согласен, что здесь с выводами торопиться нельзя. — Морган вздохнул, скрестив пальцы рук. — Фотографии и рассказ — это малодоказательно на самом деле.
— А вам какое доказательство надо? Гибель Земли? — горько усмехнулся Филипп.
— Вы свое слово уже сказали, господин Даладье, — дернул его за рукав Линч. — Послушайте, этот вопрос даже возникать не должен. ХАРП — наш последний щит перед угрозой этих варваров. Это наша последняя цитадель! Это единственное, что может остановить «Последнего Ивана».
— Эта долина сакральна! Как у вас могла возникнуть мысль, чтобы допустить к святыне этих безбожных коммунистов?! — вторила Линчу Мадлен.
— Итак, подведем итоги, — усмехнулся бывший окружной судья, потирая руки. — ХАРП неприкосновенен. Четверо против двух.
— Мое и Моргана мнение не совсем созвучно с вашим, дорогой Эдвард, — улыбнулся Хорнет. — Мы считаем, что этот вопрос стоит дополнительной проработки и сбора информации.
— Как, интересно, вы будете ее собирать?! — рявкнул Линч.
— А вот это уже второй вопрос. — Морган снова поднял руку. — Кто за то, чтобы дать возможность русским отправиться к стражникам и попытаться наладить с ними контакт?
— Я «за» и пойду с ними, — поднял руку Даладье.
— Да? — Судья удивленно на него уставился.
— Я тоже пойду с ними, — кивнул Тиббетс.
— Это большой риск, — развел руками Хорнет.
— Почему? — усмехнулся Варяг. — Уж не потому ли, что вы запуганные и суеверные невежественные люди?
Дональд поднял одну бровь, глядя на Яхонтова, затем махнул рукой.
— Ну, пусть идут. В конце концов, им рисковать. Я не против.
— Согласен, — кивнул Рэймен.
— А что, если им вскроют череп стражи, то никто тут плакать не будет, — ухмыльнулся Линч, — а вот вы, Филипп и Джон, идете на верную смерть напрасно.
— Значит, большинство не возражает против попытки русских установить контакт со стражниками? — произнес Рэймен.
— Я еще не голосовала! — воскликнула Мадлен.
— И?
— Я против! Нельзя беспокоить стражей! Нельзя нарушать табу! Они беду накликают на всех нас.
— Ясно. Что ж. Ваше мнение учтено, но голоса не в вашу пользу.
— Да чушь это все собачья! Что мы решаем, если со статусом русских не определились?! Я настаиваю, что они диверсанты и враги! Они нам тут не нужны, тем более живые! — Линч зло посмотрел на пленников.
— Понятно, — хмыкнул Морган. — Я, в свою очередь, считаю, что они не враги и не пленники. Они гости. Они не представляют угрозы для нас. Они шли в открытую. Они сами шли на контакт. Их всего трое. Я не считаю их врагами. Я считаю, что они равные нам и нам надо объединяться, так же как и всем цивилизованным выжившим.
— Согласен с Морганом, — поднял руку Хорнет.
— И я согласен, — кивнул Тиббетс. — Довольно вражды.
— А я считаю, что после той войны, которая была, никакого примирения быть не может, — отмахнулся Даладье. — Но я всегда был принципиально против смертной казни.
— Только это не должно распространяться на безбожников и дикарей! — снова взвизгнула Мадлен. — Они заслуживают виселицы как военные преступники!
— Ну что ж. — Линч потер руки. — Три на три. Мнения разделились поровну. А это значит, что прежний статус остается неизменным.
— Вето, — поднял руку Тиббетс. — Мы наложим вето. Если решения по этому вопросу принять не удалось, то статус их неизменен, но вето позволяет нам перевести этих людей в нашу зону ответственности. Свободы передвижения по Хоуп-Сити у них не будет. Но в нашем комплексе они могут передвигаться без особых препятствий и ограничений.
— Вы глупцы! На кой черт вам это надо?! Они же загрызут вас, пока вы спать будете!
— Не порите чепухи, — поморщился Морган, обращаясь к бывшему судье. — Я поддерживаю вето.
— Вето, — кивнул Хорнет. — Я с ними с удовольствием пропустил бы стакан виски и поболтал о былом. Они мне не враги. Да, собственно, и не были никогда. И если мы все тогда пошли на поводу у политиков, то все эти политики давно сгинули. А мы живы, и пусть так и будет.
— Оставьте ваш высокопарный бред! — воскликнул Линч.
И снова началась жуткая перепалка с руганью и обильной жестикуляцией. В помещение вошли охранники и вывели Варяга и Николая. Следом они покатили кресло, в котором сидел хмурый Сквернослов.