И снова та же самая камера. Их снова грубо сюда затолкали. Чуть позже приволокли в камеру и Вячеслава, бросив его на нары. Сквернослов кряхтел и морщился, растирая больную ногу.
— Опять вместе, а это главное. — Он улыбнулся сквозь гримасу боли. — Пусть даже и в клетке. Я слышал, что погиб кто-то из группы, что к стражам пошла. Я немного их болтовню стал понимать. Очень за вас боялся. Слава богу, вы в порядке.
— Н-да, надолго ли? — хмыкнул Яхонтов.
— А что. — Славик хихикнул. — Небось опять Колян все облажал, да?
Васнецов лишь бросил на него злой взгляд и подошел к решетчатой двери. Просунул руки через прутья и скрестил пальцы, задумчиво глядя на висящее на клетке напротив грязное полотно. Интересно, тот хуманимал еще там?
За пределами тюремного блока слышались шум и крики. Что там происходило, трудно было вообразить. Что стало с Лазаром, тоже непонятно. Его связали, как и их, но отвели в другое место. И самое главное, что теперь будет с ними?
— Чувствую, буча нехилая тут назревает, — сказал Вячеслав, обращаясь к Яхонтову.
— Что ты имеешь в виду? — спросил тот.
— За мной пришли незадолго до вашего возвращения. Я так понял, что Рэймен запретил своим бойцам отдавать меня людям Линча. Там до стрельбы дошло. Они, люди Линча, подстрелили кого-то в подвале. Меня когда выволакивали из нашей конуры, я много крови видел на полу, и тело какое-то лежало. А до того пальба была. Жутко было, они там детей всех перепугали, а те выли. Плакали. Кричали.
— Дети, — прошептал Николай, прислонившись лбом к решетке. — Дети… Дети… Дети… Опять никто о них не думает…
И вдруг он заметил, что на него через приоткрытый угол материи смотрит безумный жуткий глаз хуманимала. Дикарь отодвинул материю и украдкой смотрел на человека, лежа на полу своей клетки.
Васнецов уселся на пол, чтобы быть примерно на одном уровне с ним, и улыбнулся хуманималу.
— Привет.
Тот моргнул.
— У тебя есть имя?
Хуманимал снова непонимающе моргнул.
Конечно, он не поймет. Пусть это одичавшее существо и не воспринимается людьми как человек. Возможно, он человеком и не является. Но он американец в прошлом. И он не поймет русского языка. Но есть сила мысли. А разум человеческий вне рамок, границ и языковых барьеров, как и язык жестов, мимики и живых эмоций, если общаться не посредством речи, которая тысячелетиями не менялась, лишь обрастая новыми словами, а посредством универсального языка мирового разума… Хотя откуда у этого существа разум?
Хуманимал медленно отодвинул рукой занавесь еще больше и теперь смотрел на Николая двумя глазами. Их взгляды встретились в одной точке, словно вне осязаемого пространства. В каком-то потустороннем мире. И Васнецов понял, что не ошибся…
— Джуниор, детка, ну хватит уже играть. Спать давно пора.
Мама потрепала его по русым волосам. Джуниор тем не менее продолжал жужжать губами и водить взад-вперед одной рукой большую игрушечную пожарную машину, другой придерживая фигурку супермена Росомахи, заставлять ее прыгать вокруг машины. Обе игрушки подарили ему вчера в его шестой день рождения.
— Мам. А папа не придет сегодня? — спросил мальчик, не отрываясь от игры.
— Нет, детка. У него ночная смена. Он завтра придет. Давай спать.
— Мам, ну, — заныл ребенок. — Ну ведь каникулы. Мне ведь не надо утром вставать.
— Ну и что? — Мать улыбнулась. — Ты еще маленький. А маленьким детям надо всегда ложиться спать в одно и то же время.
— Скорей бы взрослым стать, — вздохнул Джуниор. — Тогда я смогу играть сколько захочу.
Мама засмеялась.
— Когда ты станешь взрослым, то играть уже не будешь. У тебя будут взрослые дела и заботы.
— Точно! Я стану спасать мир! Я когда вырасту, то стану Росомахой!
— Глупенький. — Она продолжала смеяться. — Ты же хотел стать пожарным, как папа.
— А я вот подумал, лучше быть Росомахой. Он сильный. Он все может. Значит, и пожар потушить может. И людей из огня спасти, верно? Так может, лучше стать не просто пожарным, а Росомахой пожарным?
Мать залилась звонким смехом, который так любил Джуниор.
— Очень правильный ход мыслей, детка! А ты помнишь, в прошлом году ты хотел стать Халком?
— Мам. — Мальчик поморщился. — Он зеленый какой-то. Он меняется. А вот Росомаха не меняется. У него только вот здесь титановые когти вырастают… кхххх!!! — Он растопырил пальцы ладоней.