Тейлза всего трясло. Он чувствовал огромный ком, подступивший к горлу, который, казалось, даже вздохнуть не давал, воздух в легких быстро закончился, а его отсутствуе жгло стенки горла, но набрать кислорода не получалось, руки начали ужасно трястись, из-за чего он чуть не выронил телефон, ноги подкосились, поэтому Прауэр опустился на колени. Его взгляд был прикован к фотографии, на которой была изображена Джули-Су с пробитой головой. Смирительная рубашка, в которую была одета девушка, сменила свой серый цвет на багровый, в луже этого цвета лежала сама Джули-Су, на ее лице были эмоции ужаса и полнейшей безысходности — пожалуй, единственные, которые она успела испытать за секунду до своей скорой смерти.
Парень тихо шептал себе вопросы: «Как так?», «Что произошло?», повторяя одно и то же каждую секунду. Он ведь даже не знал, что Джули-Су оказалась в психушке, да и как она вообще там оказалась… В голове желтоволосого крутились лишь одни вопросы, заполнив весь его разум, на которые он не мог дать себе ответы. Кто-то вообще знал об этом?.. Хотя, он уверен, если бы оно было так, то наверняка бы об этом знали все. Сначала смерть Салли, потом Джули-Су, если умрет кто-то еще, то его психика просто не выдержит. Да, он не общался ни с одной из них, но это не значит, что их смерть не ошарашила бы его до такого состояния, когда просто напросто теряешь дар речи, особенно, учитывая то, что он вообще довольно щепетильно относится к такому понятию, как смерть, которой он не желал ни одному живому существу.
Такая резкая смена эмоций подействовала на Тейлза не лучшим образом: перед глазами возник туман, в уголках глаз начали скапливаться слезы, которые двухвостный сморгнул, крупные капли стремительно упали на пол, разбившись о его твердую поверхность. Он не мог поверить в происходящее, он плохо воспринял новость о смерти Акорн, но тогда рядом с ним были те, кто успокоили его, а сейчас была ночь, и он не хотел никого тревожить. Сейчас ему приходилось молча пережевывать, глотать и переваривать это неприятное известие, и это давалось ему невыносимо трудно.
— Тейлз? Ты что тут делаешь? Ты плачешь?!
Из-за звонкого шума в ушах Прауэр плохо расслышал раздавшиеся над ухом слова, он даже не обратил на это внимание, лишь рефлекторно дернул ухом в сторону звука. Он даже не смог распознать, кому принадлежал этот голос. Не прошло и минуты, как он чувствует на своей спине прикосновения чужих рук: аккуратные и заботливые. Ему было все равно, кто его обнимает, он был рад тому, что кто-то оказался рядом. Поддавшись порыву, он подрывается на месте, крепко обнял размытую в своих глазах фигуру. Трясущимися руками он обвил ее шею, вжав лоб в плечо, начав безудержно рыдать. На его голову опустилась ладонь, прижав к себе крепче, начиная осторожно поглаживать по светлым волосам. Тейлз поднял мутный взгляд вверх, видя через пелену слез голубые глаза, которые смотрели на него с жалостью и сочувствием. Он едва ли смог рассмотреть лицо, а когда все же сумел это сделать, всхлипнув, охрипшим голосом выдает:
— Руж… почему все так, объясни?
— Тише-тише, успокойся. Не плачь и расскажи, что случилось, — раздаются над его ухом успокаивающие слова, выводя его из шокированного состояния
И он, заикаясь через каждое слово, дрожащим голосом рассказал. Обо всем. Он почувствовал на коже Руж внезапно появившиеся мурашки и холодок, который пробежался по всему его телу. Исказившемся голосом с понизившемся тембром девушка роняет одну единственную фразу: «Все будет хорошо». Но лис не видел выражение яркой эмоции страха, застывшей на ошарашенном лице летучей мыши, он не видел, как она, едва ли сдерживая порыв, чтобы не закричать, обняла его крепче, не переставая поглаживать его по голове, только уже дрожащей ладонью.
Все будет хорошо.
— Бабушка рассказывала об обрядах экзорцизма, но я никогда не пользовалась ими. И не факт, что он поможет. Вот блять! Что же делать… Я не могу их подвести!
Было раннее утро, а Космо уже не спала. Она расхаживала по комнате, раздумывала о том, как нужно поступить, какой метод надо выбрать, чтобы точно все получилось. Сидрианка уже начала рвать на себе волосы, но вовремя убрала от своей головы руки, расположила их перед собой, складывая вместе, делая глубокий и медленный вздох.
— Спокойно, — протянула Космо, ставя одну руку на пояс, а пальцы другой поднося к губам. — Надо подумать. В чем заключается сама суть метаморфозы Соника?.. В укусе. Что из этого? Через рану была введена та херня, не помню, как ее там… Выходит, проблема в крови. Точно! Почему я сразу до этого не додумалась?! Нужно очистить его кровь, тогда он должен превратиться обратно! Должен… да.
Космо стукнула ладонью себе по лбу, не рассчитав силы, айкнула, потерев больное место. Переполняющая ее радость была так велика, что на минуту девушке показалось, что если она выпрыгнет из окна, то непременно полетит. Разумеется, она не стала проверять теорию на практике. Она открыла ногой дверь, выбегая из своей комнаты, тут же сталкиваясь нос к носу с Тейлзом, чуть не сбив его с ног.
— Ой, прости, я тебя не заметила, — неловко проговорила Флоренс, заправив выбившуюся прядь волос за ухо, подняв взгляд на лиса, тут же ахая. — Все в порядке? Ты плохо выглядишь.
— Да… — хрипло и неуверенно выдал Прауэр, отводя взгляд, кашлянув в кулак, повторяет то же самое, но уже более твердо
Космо подняла правую бровь, хмыкнув, слегка сщурившись. Под глазами парня были синяки, вид говорил о полнейшем истощении, а сосуды глаз были ало-красными и набухшие. Немного разбираясь в медицине, Космо поняла, что у него ночью подскочило давление и остается таковым до сих пор.
— Тейлз, выпей таблетку от давления, пожалуйста. Я уже поняла, что что-то случилось, но если ты не хочешь говорить об этом — не надо, не буду тебя допытывать. Мне пора, извини. И да, приляг потом, а желательно поспи, а то я волнуюсь.
Лис натянуто улыбнулся, кивнув ей, идя туда, куда до этого направлялся. А, собственно, никуда он и не направлялся. Он просто вышел, чтобы размять ноги после длительной ночи, в которую он точно не спал. Однако, было приятно, что сидрианку искренне обеспокоило его состояние, где-то около сердца потеплело. Прижав кулак к левой стороне груди, Тейлз уже не изобразил улыбку, уголки его губ по-настоящему приподнялись. Наконец-то ощущает что-то помимо чувства жесткой несправедливости. Во время своей утренней прогулки он тихо заглянул к Руж в комнату, чтобы проверить, как она, однако там мышь он не застал, но не придал этому большое значение. Видимо, тоже решила проветриться.
Космо же тем временем вспомнила, что никто из ребят еще не проснулся. Чувство счастья в тот момент ее настолько переполнило, что она совсем забыла об этой весемой мелочи, просто очень хотелось поделиться с кем-то своей небольшой радостью, поэтому она решила догнать Тейлза. Хотя, и догонять не пришлось. Парень был настолько сильно вымотан, что едва ли шевелил ногами, потому ушел от Космо совсем на небольшое расстояние. Как бы там ни было, Флоренс уже скоро шла вровень с желтоволосым, который почти никак на это не отреагировал, лишь приподнял левый уголок губ, хмыкнув.
Ее не прельщало видеть Тейлза таким уставшим, ее заботливая натура рвалась заобнимать эту страдающую лапочку, показать, что все хорошо, что бы там у него не случилось, но, осознав, насколько это будет странно выглядить, всего лишь вложила свою ладонь в его, крепко сжав ее. Прауэр удивленно на нее посмотрел, а девушка лишь мило улыбнулась, показывая, что он может ей довериться. В области сердца потеплело еще сильнее, даже более того, оно забилось ускоренно, хотя еще несколько часов назад рвалось наружу с желанием, чтобы его проткнули острым лезвием ножа, чтобы больше не ощущать это гнетущее мерзкое чувство беспомощности, страха за друзей. Да, он боялся за них, ведь если уже с двое умерли, то следующего смерть тоже не заставит себя долго ждать. И его не останавливал так думать даже тот факт, что совсем скоро это все закончится.
Прошло всего две минуты, прежде чем Тейлз в ответ сжал руку Космо. Под напором сидрианки он завел ее в свою комнату, где под ее же наблюдением достал таблетку, выдавливая ее из пластины, наполнил стакан водой, запивая ей лекарство. Таблетка кое-как пролезла в его горло, которое было надорвано из-за вчерашних непрекращающихся криков. Сморщив лицо от отвратительного вкуса, его щеки вспыхивают алой краской, так как Космо одобрительно потрепала его по волосам. Он криво улыбнулся, отвел взгляд в сторону, чувствуя стыд, ну ей богу, обращается с ним, как с маленьким мальчиком, тогда как они почти ровесники.