Теперь начался прорыв с ОП «Изабель». Впереди, в качестве разведки, шли маленькие крутые туземцы 431-й и 432-й мобильных вспомогательных рот лейтенанта Вьема, за которыми последовали 12-я и 11-я роты 3-го батальона 3-го полка Иностранного легиона под командованием майора Гран д´Эсона. Танкисты из экипажей лейтенанта Прео, за исключением двух раненых, которых пришлось оставить в лазарете, шли как взвод 11-й роты. За ними шло штабное подразделение ОП «Изабель», оставшиеся тай из 3-го батальона тай майора Тимонье и 2-й батальон капитана Жансенеля 1-го полка алжирских тиральеров. Здесь снова мифология должна уступить место истории: не было штыковой атаки, о которой сообщали различные источники, но и капитуляции ОП «Изабель» тоже не было. Напротив, части гарнизона ОП «Изабель» единственные предприняли организованную попытку прорваться из обреченной долины. И она почти удалась.
Выход осуществлялся тремя волнами. Первая, состоящая из 12-й роты и туземцев Вьема, тихо проскользнула на юг вдоль извилистого русла реки Нам-Юм и преодолела девять километров, прежде чем наткнулась на блокирующую позицию коммунистов в Пом-Лоте, около 02.00 8 мая. Если бы в этом передовом отряде было бы больше сил, у большего числа людей могли бы быть хорошие шансы прорваться наружу. В последовавшей перестрелке небольшой отряд был уничтожен, а Вьем попал в плен, но десяти его туземцам, сержанту Сегену и двум легионерам из 12-й роты, удалось ускользнуть.
У остальной части колонны не было ни шанса. Взвод, сформированный из танковых экипажей, вместе с 11-й ротой попал в двойную засаду всего в одном километре к югу от «Изабель». Алжирские стрелки, следовавшие за ними, едва успели выбраться из-за заграждений из колючей проволоки, как на них напали. И поскольку за ними, в свою очередь, последовали толпа ходячих раненых, и других невооруженных военнослужащих, которые отказались остаться, вся дисциплина внезапно рухнула, когда часть людей попыталась прорываться вперед, в то время как остальные, в том числе полковник Лаланд и его штаб, пытались восстановить линию обороны для последнего боя. Но сам хаос той последней битвы, в полной темноте, за исключением случайных вспышек осветительных ракет, дал небольшой шанс тем подразделениям, которые сохранили какую-то сплоченность. Танковые экипажи резко повернули на запад, к близлежащим темным холмам, со скоростью, которая удивила противника. Лейтенант Прео и двое его людей были захвачены в плен, но остальной части взвода удалось вырваться, как единому целому. Хотя позже им предстояло понести потери, 2-й взвод сводного эскадрона 1-го конно-егерского (танкового) полка был единственным подразделением, покинувшим долину в организованном порядке, а не как толпа отдельных бойцов.
С того места, где алжирский лейтенант Белабиш пытался удержать вместе восемьдесят человек своей 8-й роты, ситуация выглядела совершенно безнадежной. Он даже не мог приказать своим людям стрелять, опасаясь, что тени перед ним были скорее друзьями, чем врагами. У Вьетминя, похоже, была аналогичная проблема, поскольку его войска теперь кишели вокруг французов, и Белабиш внезапно стало ясно, что бойцы Вьетминя больше не стреляли в людей, а целились поверх голов. Неудивительно, что, как указывает Жюль Руа, небольшой группе офицеров Вьетминя под флагом перемирия было чрезвычайно трудно пробиться сквозь эту компактную массу людей, чтобы встретиться с Лаландом и предложить ему прекратить боевые действия, поскольку дальнейшее сопротивление было бессмысленным.
В 01.50 командный самолет принял самое последнее сообщение, которое француз мог отправить из Дьенбьенфу:
«Выход не удался – абзац- Больше не могу связаться с вами – абзац и конец сообщения».
Это действительно был конец. Конец войны в Индокитае. Конец Франции как колониальной державы. Позже, той же ночью, четырехмоторный бомбардировщик «Приватир» эскадрильи №28-F французских ВМС был сбит при бомбежке линий коммуникации Вьетминя вдоль шоссе №41. Его пилот, мичман Монгийон, и его экипаж, из восьми мичманов и старшин, были последними французами, убитыми в бою в ходе битвы за Дьенбьенфу.
Снаружи, 7 мая 1954 года
Разница в часовых поясах между Парижем и Дьенбьенфу составляет семь часов. Было 10.30 7 мая по парижскому времени, когда красный флаг был поднят над командным блиндажом де Кастра в Дьенбьенфу. Новость, вероятно, дошла до французского правительства около полудня. В 16.30 французское правительство проинформировало Национальное собрание, главный законодательный орган Франции, о том, что премьер-министр представит ему важное сообщение. В 16.45 шестидесятипятилетний Жозеф Ланьель, нормандец с бычьей шеей, поднялся на трибуну в сопровождении нескольких министров своего кабинета. Премьер-министр был одет во все черное. Весть о катастрофе уже достигла Парижа, и полукруг был заполнен законодателями. Все места в галерее для посетителей и в секции прессы были заняты.