Бежавшие
В то время как 10 000 военнопленных шли на запад от Дьенбьенфу, горстка – семьдесят восемь, если быть точным – пробиралась сквозь джунгли к свободе. Их опыт убедительно показал, что если кто-то хочет спастись от врага в Индокитае, ему лучше быть коренным жителем, и желательно, из этого самого региона. Из общего числа беглецов было только девятнадцать европейцев. Из азиатов двенадцать из четырнадцати сержантов были представителями племен тай, а из сорока рядовых туземцами были тридцать два; то есть, они идеально вписывались в окружающее население. Остальные восемь не европейцев были вьетнамцами с равнин.
Европейские беглецы были еще более любопытной группой. Только один офицер совершил успешный побег, хотя несколько других пытались это сделать: это был неукротимый лейтенант Маковяк из 3-го батальона тай. Маковяк до последнего сражался вместе с десантниками на «Элиан», но когда их собирались захватить, он решил что есть еще шанс выжить и снова сражаться. Прекрасно владея языком тай, ему не составило труда в хаосе захвата лагеря проскользнуть через вражеские позиции и начать свой поход на запад. 31 мая, несколько потрепанный, но в боевой форме, Маковяк столкнулся с одним из французских партизанских отрядов, действующих в соседнем Лаосе.
Другие французские беглецы были еще более удивительными, поскольку среди них были, прежде всего, саперы из 31-го батальона и танкисты. Было также несколько иностранных легионеров (почти все они были с ОП «Изабель»), но лишь очень немногим из десантников удалось вырваться. Вероятно, это было связано с тем фактом, что их охраняли более тщательно, чем большинство пленных, а также с тем, что они находились в постоянных тяжелых боях на протяжении всего сражения и поэтому были в плохой физической форме, чтобы противостоять экстремальным опасностям побега. Вполне возможно, что были сотни людей, которые пытались бежать из идущих колонн, и которые, без сомнения, были схвачены или убиты алчными туземцами, желающими получить награду от Вьетминя, или заискивающими перед ним. Многие, вероятно, умерли от истощения где-нибудь в джунглях, и о них никто больше никогда не слышал.
Люди, которые без сомнения, лучше всех справились с побегом из Дьенбьенфу, были танкисты с ОП «Изабель». Они оставались вместе на протяжении всего побега, как французы, так и вьетнамцы, помогая друг другу, и хотя никто из них не проходил никакой подготовки для действий в джунглях, они прошли через них с честью. 10 мая небольшой, но все еще вооруженный отряд столкнулся с вражеским патрулем, но сумел оторваться от него, ценой оставленного в руках Вьетминя пленного, наводчика Балкона. Подкрепленные несколькими легионерами с ОП «Изабель», они продолжили двигаться в юго-западном направлении, но 13 мая их снова перехватил новый отряд Вьетминя. В последовавшей перестрелке они потеряли часть своих людей, но сержанты Ре и Тай, капралы Ганг, Талмон и Мене, а также рядовой вьетнамец Ван Ту, снова смогли прорваться. Наконец они добрались до деревень племени мео; мео, в отличие от тай, были враждебны Вьетминю. Мео помогли им найти плоты, и даже предоставили вооруженное сопровождение, и к концу мая выжившие из танкового взвода добрались до Мыонгсай. Они прошли пешим порядком 160 километров за двадцать дней.
Двум другим сержантам, Виллеру и Не, из танкового эскадрона с основной позиции, 14 мая удалось сбежать из колонны пленных на шоссе №41. Не, как мы видели ранее, был ранен в Дьенбьенфу, но тем не менее, предпочел попытаться сбежать, а не гнить в лагере для военнопленных. В течение семи дней они шли сами по себе по широкой дуге северо-восточнее долины Дьенбьенфу, пока 21 мая они не встретили небольшую группу саперов в деревне Хюей Канг на границе между Вьетнамом и Лаосом, с видом на реку Нам-Нуа, которая, как они знали, приведет их к свободе. Их встреча с саперами привела к одному из самых впечатляющих побегов из Дьенбьенфу.
Саперам было приказано остаться в Дьенбьенфу, чтобы обеспечить основное техническое обслуживание в лагере. Вьетминь сначала приказал им идти в лагеря военнопленных, но уже 9 мая коммунисты осознали тот факт, что они не могут без серьезного риска разминировать долину, не прибегая к помощи специалистов. Аджюданы Рибак и Кабль, а также сержанты Жуатель и Леруа вызвались добровольцами на эту работу, что позволяло им перемещаться во многих районах лагеря. 13 мая саперам сообщили, что их задача выполнена, и что они на следующий день отправятся по пути следования военнопленных. Насколько саперы знали, их лучший шанс на побег вот-вот исчезнет. К счастью, аджюдан Рибак нашел в тот день среди обломков хорошую французскую армейскую карту, а один из остальных сержантов украл немного сухарей и боевых пайков в другом месте. В 02.00 14 мая четверо человек исчезли в холмах на западе.