У других бежавших был другой опыт. Наводчик Жорж Налле из 35-го воздушно-десантного артиллерийского полка, сбежал из своей колонны военнопленных ночью 15 мая и шел на запад, пока не достиг Наммеука в тридцати километрах к северу от Дьенбьенфу. Он соорудил бамбуковый плот и поплыл вверх по реке Нам-Меук в юго-западном направлении. 21 мая он наткнулся на дружественную деревню мео и туземцы вели его от деревни к деревне, пока 24 мая Налле не встретил четырех сержантов, в том числе, Сантенака из 6-го колониального парашютного батальона Бижара. Они двигались по самому северному маршруту в Мыонгсай, но их совершенно не впечатлял предстоящий 200-километровый путь. Они намеренно отдыхали в течение двух недель, разведывая местность, в которой находились, а затем, 8 июня, начали путь на юг. 2 июля их без малейших помех подобрал французский вертолет. Сержант Сантенак был в такой хорошей форме, что отказался от эвакуации, предпочтя остаться с отрядом партизан из племени мео. Сантенак пережил войну в Индокитае с семью ранениями, тридцатью наградами за храбрость и был посвящен в рыцари ордена Почетного легиона. И когда Бижар получил командование воздушно-десантным полком морской пехоты в Алжире, Сантенак снова служил с ним. Старший сержант Сантенак был убит 21 ноября 1957 года в Тимимуне, на краю Сахары, в перестрелке с бедуинами, поддерживающими дело алжирского национализма.
- Из всех нас, - сказал о нем полковник Бижар, - именно ему повезло больше всего, потому что ему удалось умереть так, как следовало, после того, как он прожил мучительную жизнь, которую он выбрал.
Азиаты среди беглецов, очевидно, лучше вписывались в окружающую среду, и следовательно, имели больше шансов сбежать. Таким образом, два вьетнамских капрала и два капрала из тай, вместо того, чтобы отправиться в Лаос решительно направились к дельте Красной реки – и достигли ее без проблем к 10 июля. Можно представить себе крайнее изумление командира поста Винь-Йен, когда капралы Хоанг Ван Туйет и Дуонг Ван Ньен доложили ему о прибытии, после пересечения почти 300 километров прочно удерживаемой врагом территории.
Рядовой Тра Нгон из 2-й роты 8-го ударного парашютного батальона, сбежал 11 мая, вместе со старшим сержантом, капралом и шестью вьетнамскими десантниками. Застигнутые врасплох 16 мая у водопоя в десяти километрах к северу от Дьенбьенфу, Тран Нгон и один десантник сбежали, но теперь держались подальше от всех деревень. Они прошли пять дней без еды, пока не нашли туземца, продавшего им два фунта риса за 600 пиастров (18 долларов) и указавшего им дружественную деревню мео в шести днях пути. Они добрались в состоянии полного изнеможения, но им посчастливилось быть подобранными в начале июня отрядом партизан во главе с французами.
И наконец, был случай с сержантом Хоангом Ван Тьенгом. Тьенг был переводчиком во французской разведке, а Вьетминь, по понятным причинам, был далек от нежности с любым личным составом разведки. Как только 7 мая стало очевидно, что Дьенбьенфу падет, Тьенг и другие его соратники переоделись в одежду племени тай, в надежде, что их примут за местных туземцев, застрявших внутри укрепрайона. Чтобы усилить свою маскировку, Тьенг взял с собой в путь одну из лаосских женщин, бывшую женой погибшего солдата-туземца и оба отправились в долгий пусть на запад. Но лаосская женщина была просто не в состоянии выдержать тяготы пути по рекам и горам с небольшим запасом пищи, если таковая вообще имелась. Она становилась все слабее и слабее и в один прекрасный день, просто не смогла дальше идти. Но к тому времени сержант Тьенг был уверен, что достиг дружественной территории и что ему больше не нужна лаосская женщина в качестве маскировки. Он оставил ее умирать и через несколько дней без проблем добрался до Мыонгсай.
И был сержант Сеген, бывший рядовым 4 января, капралом 1 марта и сержантом 1 мая, который был дважды ранен в той выгребной яме, которой был опорный пункт «Вьем». Он сбежал 8 мая и девятнадцать дней шел один на юго-запад в направлении Меконга. Ему почти это удалось, но 28 мая он был захвачен Вьетминем всего в восьмидесяти километрах от Луангпрабанга. Он весил ровно восемьдесят один фунт, когда 26 августа 1954 захватчики передали его французам.
Мертвые
Тела около 8000 солдат Вьетминя и более 2000 солдат Французского союза похоронены в красноватой земле долины Дьенбьенфу. Но ни один внушительный памятник, будь то французский или Вьетминя, не воздает должное 10 000 погибшим здесь, которые возможно, сделали для определения судьбы мира больше чем солдаты при Азенкуре, Ватерлоо или Сталинграде. Конечно, у подножия «Элиан» есть небольшое кладбище Вьетнамской Народной армии, на котором покоится около 500 тел, и есть два небольших памятника: один на «Беатрис», а другой на злополучном «Элиан-2». Тот, что на «Элиан», расположен у подножия все еще сохранившегося баньянового дерева.