Выбрать главу

Тем временем, на вершине «Габриэль» ситуация все больше ухудшалась. В 06.00 проникновение противника в районе 4-й роты переросло в прорыв, который затронул и 1-ю роту. В этот момент сержант Абдеррахман и один из тиральеров попытались отнести раненого лейтенанта Ру в перевязочный пункт на вершине центрального плато высоты «Габриэль». Когда они добрались на рассвете, они столкнулись с пехотинцами Вьетминя, медленно продвигающимися к КП. Двое алжирцев уронили носилки, бросились на землю и скатились с вершины на свою позицию. Сам лейтенант Ру скатился с носилок в ближайшую траншею. Он целый день притворялся мертвым и преодолев ползком 400 метров по кустарнику, был подобран французами в 04.00 16 марта.

К этому времени 1-я рота была на пределе своих возможностей: у нее не только кончались боеприпасы, но и французский контрбатарейный огонь, теперь направляемый приказами капитана Жандре, начал ложиться слишком близко, нанося потери алжирцам. Абдеррахман связался по рации со штабом де Кастра, чтобы прекратить огонь артиллерии, но его рация получила попадания прежде, чем он закончил передачу. К 07.30 со всех сторон начали появляться шлемы регулярных войск Вьетминя. Сержант Нуреддин и его взвод отступил к последнему уцелевшему дзоту, но бойцы Вьетминя начали забрасывать их гранатами с вершины холма, которую они уже заняли. Люди начали медленно вставать, оставляя свое оружие на земле. Очень быстро офицер Вьетминя, опознаваемый только по планшету с картой, приказал ошеломленным остаткам 1-й роты спуститься с холма на север, к линиям Вьетминя. Это означало пересечь французскую колючую проволоку и минные поля. Когда алжирцы заколебались, бойцы Вьетминя приказали им идти по телам погибших коммунистов, которые в некоторых местах практически устилали заграждения из колючей проволоки. Подгоняемые тычками в ребра стволами автоматов их конвоиров, Абдеррахман и его люди начали двигаться. Внезапно, Абдеррахман встал как вкопанный. Перед ним, изрезанный от бока до бока и с кишками, свисающими кровавой массой на колючей проволоке, был стрелок Вьетминя, еще живой. На самом деле, когда увидел приближающуюся колонну пленных, его глаза расширились, а губы зашевелились, как будто он хотел что-то сказать. Офицер Вьетминя быстро пробрался вперед, к голове колонны, чтобы посмотреть, что ее остановило. Затем он жестом подозвал Абдеррахмана вперед и сказал:

- Ты можешь наступить на него. Он выполнил свой долг перед Народной армией.

Настал час для 2-й и 3-й рот. Капитан Жандр, следивший за продвижением отряда Сеген-Паззиса, стал очевидцем ряда противоречивых приказов, полученных им из штаба в ходе операции. Первый приказ, очевидно, состоял в том, чтобы колонна двинулась к ОП «Габриэль», ослабила давление на гарнизон и преследовала противника по пятам. Когда оперативную группу перехватили у Бан Ке Пха, она получила приказ продвинуться как можно дальше на север, в направлении «Габриэль», чтобы облегчить отход остатков гарнизона. Наконец, около 07.00 Сеген-Паззис получил третий набор приказов, предписывающих ему отправиться к «Габриэль» и там уже решить, закрепиться или эвакуироваться. Как теперь можно с долей вероятности (поскольку он умер от дизентерии в концлагере коммунистов) установлено, Жандр получил только второй набор приказов по своей рации и отдал приказ 2-й и 3-й ротам начать отступление в направлении десантников в 08.00.

До этого солдаты сражались под впечатлением, что позиция будет удержана и подкреплена. Теперь было очевидно, что позиция будет оставлена и что дальнейшие потери для ее удержания будут бессмысленными. Часть 3-й роты обратилась в паническое бегство. Вторая рота, теперь под командованием капитана Карре, начала отход с позиции между 07.15 и 07.30, не обращая внимания на остатки 1-й и 4-й рот и штаба батальона, все еще удерживающих несколько траншей на передовой. На самом деле, многое из того, что происходило на передовой, граничило как с героизмом, так и с нелепостью. В 07.30, раненый де Мекнан вошел в блиндаж в районе, где 1-я рота испытывала сильный натиск, только для того, чтобы найти французского сержанта, скрупулезно заполнявшего бланки на своей пишущей машинке, в то время как вокруг бушевал бой. Одним яростным жестом майор швырнул пишущую машинку на землю и недвусмысленно приказал сержанту выйти и помочь алжирцам в перестрелке. Сержант позже умрет в концентрационном лагере коммунистов. Его майор лично поможет вырыть ему могилу. Де Мекнан ненадолго вернулся в офицерскую столовую, где майор Ка еще лежал на носилках с ранеными. Он сообщил Ка, что попытается отойти на юг и получить подкрепление от 2-й роты, которая по-видимому, все еще была в безопасности. Ка спокойно посмотрел на своего коллегу и сказал: