— Тебе не кажется, Джонни, что у главы англиканства расписание наподобие армейских дежурств? Понедельник — вознесение молитвы за грабителей, вторник — за душевнобольных, среда — за мелких воришек, четверг — за богохульников, пятница — за мошенников, суббота — за убийц, воскресенье — за еретиков и безбожников. Лестно, конечно, очутиться в списках лиц под столь высоким духовным покровительством. Среди вторничных психопатов. Утром в среду смотри внимательней, Люси, наверняка заметишь улучшение.
Леди Люси, бросив ему ласковый взгляд, ободряюще улыбнулась:
— У тебя есть еще одно письмо, Фрэнсис. Вдруг все-таки не безнадежно?
Пауэрскорт вскрыл конверт.
— Начало вдохновляет, — сказал он. — «Премьер-министр не сомневается в достоверности затронутой вами общественной проблемы…» — Пауэрскорт пробежал глазами второй абзац. — Так, несколько общих сентенций в том же духе… Черт! Черт их подери! Премьер-министр, видите ли, не знаток пасхального обряда, а потому призвал для консультации своих коллег. И слушайте, что пишет мне его личный секретарь Макдоннел: «Боюсь вас огорчить, но заседание кабинета не обнаружило единства мнений. Министр внутренних дел счел дело прерогативой церковного руководства, а поскольку архиепископ отказывается принимать ситуацию всерьез, предложил вообще снять вопрос с повестки дня. Юридические советники правительства полагают невозможными какие-либо действия до совершения преступления; к тому же затрудняются указать конкретные законодательные акты, положения которых будут нарушены. Главный эксперт по церковному праву в настоящий момент путешествует в Пиренеях, и связаться с ним невозможно. Лорд-канцлер предложил передать данный казус на рассмотрение Юридической комиссии при Тайном совете, но члены ее соберутся лишь через неделю после Пасхи. Министр финансов, с его глубоким интересом к вопросам религии (и ничему иному), уверен, что иерархи двух христианских церквей сами разберутся между собой. Короче говоря, лорд Пауэрскорт, вы провалились в одну из зияющих трещин несокрушимого единства Церкви и Государства. Примите мои соболезнования. Позвольте выразить надежду, что вы сами сумеете как-нибудь, без кровопролития, уладить комптонский инцидент. Шонберг Макдоннел».
Бережно сложив письма в конверты, Пауэрскорт улыбнулся леди Люси.
— Совсем как поется в «Мессии», — сказала она. — «Зов твой, словно глас вопиющего в пустыне».
— Признаюсь, меня не особенно влечет участь Иоанна Крестителя, — вздохнул Пауэрскорт, — как-то не хочется, чтобы девица Саломея вынесла на блюде мою голову, словно копченый окорок. С молитвами архиепископа по вторникам я, может, еще поживу.
— Верно сказал один поэт, — припомнил Джонни, подходя к буфету взять непочатую бутылку, — «везде пророку честь, только не в собственном отечестве».
Пауэрскорт искоса поглядел на друга.
— По-моему, Джонни, это не поэт. По-моему, это Евангелие от Матфея, глава тринадцатая. А в следующей главе рассказывается, что, дабы пронять неверующих, бедный Иисус даже по волнам ходил. Вряд ли я так смогу. Хотя сейчас чудо, «святое чудо в Комптоне», было бы чрезвычайно кстати. Власти попросту устранились. Может, действительно пора взрывать железные дороги. Нас предоставили самим себе. Теперь уже никто и ничто не остановит заговорщиков.
23
Всю пятницу и всю субботу Пауэрскорт с Джонни Фицджеральдом вели непрерывное наблюдение за территорией собора. Якобы гуляя, делали дозорные обходы или же, гостя в домике Энн Герберт, следили за происходящим с чердака, куда им регулярно для поддержания сил доставлялся чай с домашней выпечкой. Древний собор замер в ожидании своего воскресения.
Оба дня проходили одинаково. Вскоре после девяти утра четверо неспешно выплывавших из дома архидиакона священников — хозяин, его постоянный гость патер Доменик Барбери и два новоприбывших римских посланца — степенно направлялись к апартаментам епископа. Затем следовала примерно часовая пауза. Затем в епископскую резиденцию поочередно и беспрестанно являлись различные по чину члены соборного клира. Пробыв внутри полчаса, очередной визитер выходил, причем с весьма довольным видом.
Частенько присоединяясь к наблюдению за собором, Патрик Батлер аккуратно отмечал время прихода и ухода каждого из совершавших этот однообразный рейс церковнослужителей.
— Потрясающий материал! — говорил он Пауэрскорту в пятницу днем. — Этакого везения мне уже вовек не дождаться. Может, сделаю себе имя «Комптонской сагой» с убийствами и переменой веры, прославлюсь не хуже Уильяма Говарда Рассела, который ведет криминальную хронику в «Таймс». Разбогатею, переедем с Энн жить в Лондон.