Рыжий явно хотел возразить, но у него не было сил.
Капельница блондину чем-то не понравилась, но на его лице это почти не отразилось. Туу-Тикки помогла ему установить флаконы в стойку и подключить шланги, но иглу в вену Кодзу он воткнул сам. Закрепил пластырем, проверил скорость введения и некоторое время постоял рядом с кроватью, глядя на своего спутника и позволяя проявиться усталости в собственном теле.
— Идем, — позвал Грен. — Есть свободная комната, есть ванная. Я найду, во что тебе переодеться. Ты голоден?
Блондин отреагировал не сразу.
— Да, — сказал он. — Ванная — это хорошо. Мы были в пути больше суток. Кодзу…
Он нагнулся, проверил пульс на шее у рыжего, погладил его по щеке, перечеркнутой старым потемневшим шрамом.
— Я прослежу за капельницей, — пообещала Туу-Тикки. — Идите. Грен, распорядись, пожалуйста, о завтраке.
— Когда прокапает сульфад натрия, переключи капельницу на глюкозу, — велел ей блондин. Властность у него была непререкаемая, но Туу-Тикки только улыбнулась. — Четыреста миллилитров глюкозы, не меньше.
— И реабилитационный период для восстановления микроглии, — сказала она. — Я закажу аминокислотный комплекс для полного курса. Иди. Не беспокойся.
Грен проводил гостя в ванную и ушел чистить зубы и причесываться, размышляя о том, почему Туу-Тикки держится с этими людьми, как с кем-то знакомым. Это не было ее обычной реакцией на чужих: даже с официантами и барменами в заведениях, где они бывали регулярно, она, при всей вежливости, была более холодна. Гостеприимство? Реакция на гостей? Грен не знал.
Отыскать подходящую одежду оказалось проблемой. Они с Туу-Тикки не ожидали, что к ним прибудут сразу двое настолько рослых мужчин. Грен достал в кладовой белье и спортивный костюм, чистые носки и отнес наверх. В гостевой ванной все еще шумела вода. Грен сложил одежду на стул в спальне, где уснул Кодзу, и шепотом посоветовался с Туу-Тикки. Та погладила Грена по руке и ушла — заказывать одежду. Грену не хотелось оставлять Кодзу под капельницей одного и он дождался, пока Туу-Тикки вернется, а потом вышел во двор. Там, вполоборота развернувшись к дверям гаража, стоял очень странный автомобиль. Лиловый, непривычных очертаний, без колес, с затемненными стеклами. Автомобиль был основательно запылен, в левом углу лобового стекла — трещина. Грен открыл дверцу, отъехавшую вбок, заглянул внутрь. В салоне крепко пахло незнакомыми сигаретами. Он посмотрел на совершенно непонятную приборную доску, странной формы штурвал и пожал плечами. Завести это чудо в гараж он не сможет. Но оставлять его здесь тоже не стоило.
— Сможете загнать машину в гараж? — спросил он, обращаясь к духам. — Или подождем?
Левые гаражные ворота плавно двинулись вверх. Гараж был на четыре места, и левой стороной Туу-Тикки и Грен никогда не пользовались — их машины стояли справа. Вдоль стены громоздились лопаты, грабли, мешки с удобрениями и землей, пустые цветочные горшки, но для чужой машины, бесшумно оторвавшейся от земли и отдрейфовавшей внутрь, места хватало. Грен поблагодарил и вернулся в дом.
Туу-Тикки он нашел все в той же комнате, как и гостя. Блондин зачем-то выбрил голову, и его безупречной формы череп блестел, как лакированный. Узковатый халат не сходился на груди, открывая мощные мышцы.
— Вот одежда, — тихо сказал Грен. — Завтрак скоро будет готов. Ты можешь выбрать любую свободную комнату.
— Спасибо, — так же тихо отозвался блондин. — Я останусь в этой.
Похоже, Кодзу и его спутник были больше, чем просто друзьями. Но Грен промолчал.
— Меня зовут Доминик Шэ, — назвался наконец гость.
Туу-Тикки улыбнулась ему.
— Идите ешьте, — сказала она. — Я побуду здесь. Кодзу спит. Лекарства и одежду для вас двоих привезут во второй половине дня.
Грен и Доминик спустились в кухню. Доминик осматривал дом так, словно прежде не только не видел ничего подобного, но даже и не подозревал, что оно может существовать. Спортивный костюм был ему маловат, точеные щиколотки и прекрасной лепки запястья сиротски торчали, но Доминик словно не замечал этого.
— Чай или кофе? — спросил Грен. — На завтрак есть омлет с креветками и гребешками, хлеб с орехами, мед, масло, сыр. Еще есть фрукты и греческий салат.
Доминик задумался, оглядывая кухню.
— Чай с мелиссой, пожалуйста, — сказал он и сел.
Грен отметил про себя, что это первый раз, когда за длинным, на дюжину человек рассчитанным кухонным столом оказался кто-то, кроме них с Туу-Тикки. Он начал заваривать чай, проверяя все баночки с травами: запасы были основательные, а подписей не было — Туу-Тикки как-то ухитрялась распознавать сушеные травы на глаз. Себе Грен поставил кофе с кардамоном. За два месяца он привык к кофе с пряностями и уже не представлял, как можно пить его иначе.
Доминик, похоже, был очень голоден. Он ел не спеша, его манеры были безупречны, но от немаленького омлета Грену досталась лишь четверть, а салата и того меньше. Хорошо еще, что готовили духи. Туу-Тикки не останется голодной.
Доминик отдал должное и булочкам с медом, и сырам, и ореховому хлебу. Грен думал достать для него самую большую, литровую чайную чашку, но достал вместо этого одну из самых красивых. Пока Доминик наслаждался — а он именно наслаждался — чаем, Грен неторопливо пил черный кофе с тростниковым сахаром и размышлял, уместно и вежливо ли будет спросить, откуда прибыли гости и насколько они планируют задержаться.
— Машина в гараже, — наконец сказал он. — Там остались ваши вещи?
— Пистолет Кодзу и остаток его сигарет, — ответил Доминик. — Нам пришлось покинуть Танагуру в спешке. Вы могли бы сказать, где именно мы находимся? Дорога была более чем странной.
Название «Танагура» не отозвалось Грену ничем. Он даже не понял, что это — мир, планета или город.
— Сан-Франциско, — сказал он. — Планета Земля. Это дом-у-дороги, и уж коль скоро вы здесь, значит, вы пришли Дорогой.
Доминик свел брови в недоумении. У него было выразительное, но словно не привыкшее к живому проявлению эмоций лицо.
— Терра? — уточнил он.
— Можно и так сказать, — согласился Грен.
— Невозможно добраться с Амиу на Терру быстрее, чем за две недели, — сообщил Доминик. — Я не понимаю. В то же время, то, что я вижу, совершенно определенно находится не на Амиу.
— Может быть, Кодзу в курсе? — предположил Грен. — Это ведь он был за рулем?
— Он, — Доминик кивнул. — Я ничего не знаю про Дорогу. И мне нечем будет расплатиться за помощь. Хотя у Кодзу были какие-то счета в банках Федерации.
— Я думаю, — мягко сказал Грен, — Амиу относительно этой Земли — другой мир. Не в смысле планеты, а в смысле реальности. Здесь две тысячи пятнадцатый год, не освоена даже Солнечная система. Люди не живут нигде, кроме Земли. Так что вряд ли от ваших денег будет много прока. Но это не имеет значения, Доминик. Вы пришли сюда, и вы можете остаться в этом доме, сколько вам потребуется. И если вам удалось выйти на Дорогу единожды, значит, вы сможете оказаться на ней снова, а миров в этой Фазе — великое множество.
Доминик ненадолго закрыл лицо руками, а когда опустил их, Грен наконец-то заметил, насколько тот вымотан. Или Доминик позволил ему заметить.
— Спасибо, — произнес он. — Кодзу в плохом состоянии. Нам действительно нужно место, где можно побыть в безопасности хотя бы некоторое время.
— Вы в безопасности, — уверенно сказал Грен. — Не беспокойся ни о чем. А что произошло с Кодзу?
— Последние недели на Амиу были… напряженными. Он подвергся воздействию корректирующей аппаратуры, которая не расчитана на человеческий мозг. Но он хорошо держался. Мы ехали к месту старта, но нас преследовали и попытались атаковать. Был взрыв, а потом началось… непонятное. Странные места. Незнакомые места. Кодзу вел машину. У меня создалось впечатление, что этот процесс выматывает его сильнее, чем должен. Были странные скачки, переходы… Я практически не помню, как мы оказались здесь. Машина поднималась по холму, потом — ворота, которые открылись сами. Мы въехали во двор, и Кодзу ненадолго отключился. Я внес его в дом. Остальное ты знаешь.