Князь внимательно смотрел на Мамочку, и под его взглядом демон сжался и даже стал как-то меньше ростом. Я чувствовал, как на плечи друга легла тяжелая плита княжьего взгляда. Но Мамочка выдержал. Он с трудом поднял глаза, опустился на колено и произнес:
– Прошу твоего позволения, Владыка, принести клятву верности имперскому барону Солю Шуйскому и прошу вернуть мне возможность трансформироваться.
Следом за ним преклонил колено Хашиш:
– Прошу твоего позволения…
– Прошу твоего позволения… – в зале появился хромающий Вал.
Князь задумчиво смотрел на парней, и я видел, как за его спиной поднимается черная призрачная мгла. «Он не позволит, – прошептал Белочка. – Он не захочет их терять. Слишком лакомые кусочки».
– Нет.
– Мастер!
Мои глаза вылезли из орбит. Чет и Сед стояли перед херувимом, склонив головы. Они оба были в истинном виде. Высокие, златовласые, в белоснежных одеждах и с белыми крыльями за спиной. Ослепительно красивый и безупречно чистые. Да, это не демон-загонщик…
– Просим вашего позволения принести клятву верности барону Альшари, владетелю Окраины…
Это было неожиданно для всех.
– Э-э… – начал я. – Парни, подумайте! Я же Темный!
– Там наши подруги. – Чет посмотрел на меня так, что мне стало стыдно. – И если это единственный способ спасти их, я готов принести клятву верности даже Темному Владыке.
– Хотя не хотелось бы, – тихо уточнил Сед.
Мастер серьезно смотрел на них.
– Свобода выбора, – усмехнулся Князь. – Что ты на это ответишь, служитель Порядка?
– К чистоте душевной грязь не прилипает, тебе ли это не знать, слуга Хаоса? – серьезно ответил Мастер и повернулся к парням: – Я горжусь вами, но не могу этого позволить. Это не в моей компетенции.
– А как же девушки? – растерянно спросил Чет.
– Я доложу кому надо, и мы примем решение. Не думаю, что нашим студенткам что-либо угрожает.
Князь развел руки в стороны и слегка поклонился, после чего они исчезли.
А мы остались.
Ну и пошли они! Не больно-то и хотелось! В конце концов, демоны уже были связаны со мной кольцом Льда. По большому счету, парни принадлежат моей Семье, и игры старших в «соблюдение правил» были всего лишь играми. Поэтому мы все равно поступим по-своему.
– Барон Зяма! – заорал я, одновременно нащупывая кулон на груди и отправляя посыл Тузику.
– Ну и чего так орать?
Тень Аннона, как ему и положено, появился в темном углу.
– Ты изменился, черт Соль.
– Барон, – я начал нервничать, – сейчас не время! Давай поговорим об этом после!
– Я никуда не спешу. – Барон уселся за стол и побарабанил пальцами по столешнице. – Мальчик мой, ты оторвал меня от весьма важного дела, поэтому будь любезен объясниться.
Оглянувшись вокруг, заметил, как под взглядом Смерти парни попытались стать маленькими, незаметными мурашками. И тут я понял, что передо мною сущность, о которой я ничего не знаю. Мощная, холодная, жестокая и безразличная сущность, которую я пока еще забавлял. Тень Аннона может походя превратить меня в пепел без права на перерождение. Зудеть-колотить!
Я говорил, что по моему лицу можно читать, как по книге для первоклашек? Барон и прочитал. Он кивнул моим мыслям, и мы оказались в сером тумане. Через мгновение из тумана соткались два кресла и зависли в воздухе. Сюр. Барон откинул с головы капюшон, и его красные глаза прошлись по мне, словно рентген, вытягивая из тела черта мою душу. Когда я вновь осознал себя, обнаружил, что стою перед Смертью в истинном виде: в серой хламиде и с серыми крыльями за спиной.
– Я чувствовал, – без улыбки произнес Зяма. – Добро пожаловать в наше маленькое сообщество, мальчик мой.
Моя челюсть упала, и я медленно опустился в кресло.
– Ты… ты тоже?
Передо мною сидело существо, мало напоминающее человека. Высокая худощавая фигура с шестью тонкими руками и щупальцами вместо ног. Шеи не было, была голова, растущая прямо из плеч. Три серых глаза, щель рта и жабры на том месте, где у людей уши. Я зажмурился и потряс головой. Непривычно сидеть напротив пришельца из космоса.
– Это… это твое родное тело?
– Да, так выглядит моя раса.
– Ты не мог бы?.. – слабым голосом попросил я и покрутил пальцем в воздухе.
Барон вернулся в более привычный для меня вид. Я вздохнул с облегчением.