Бомбардир с трудом поднял руку, нащупывая, за что бы зацепиться, чтобы встать на ноги. На пороге в рамке света он увидел старушку Краудер с двустволкой, направленной прямо на него.
— Одно движение, и ты станешь короче на голову!
Оба ствола ружья были обрезаны до длины в двадцать три сантиметра, сделав оружие вдвойне опасным и смертоносным.
Дженни оторвалась от стены, ладонью закрывая шею:
— Не этого, бабушка. Понятия не имею, откуда он взялся, но счастье, что он оказался поблизости.
Бомбардир не верил собственным ушам. Случись такое с любой из знакомых ему девиц, даже тех, покозырней, они не так скоро пришли бы в себя.
— С каких нар ты спрыгнула, сестра? — на жаргоне поинтересовался он.
Девушка посмотрела на него и отрицательно покачала головой. Вдруг она улыбнулась, и он почувствовал, что между ними протянулась тонкая ниточка понимания и доверия. Случаются такие встречи, когда люди становятся близки с первого взгляда.
Дженни опустила глаза на его мокрый мундир, прилипшие к коленям брюки и босые ноги.
— Откуда ты слетел, ангел-хранитель? — рассмеялась она.
— С крыши, — угрюмо сообщил Дойл.
— Позвонить в полицию, золотко? — осведомилась старушка, не опуская ружья.
— К чему дергать легавых из-за такой ерунды? — рассудительно запротестовал спаситель. — Сами знаете, субботний вечер, мужик немного перебрал, лишние сто граммов ударили ему в голову, и его потянуло на подвиги. Ищейки до всего докопаются, налетят писаки из кучи газет. Все кумушки решат, что он успел сделать свое дело, а ты, крошка, никогда не отмоешься от сплетен!
— Погоди-ка, — перебила его дама, — босые ноги, морская форма… Уже знаю! Только что тебя показывали в «Новостях». Ты Бомбардир Дойл!
— Дойл? — недоумевая переспросила Дженни.
— Бывший боксер. Твой отец частенько водил меня на его матчи. А сейчас он должен отбывать пять лет в тюрьме «Маннингхам». Думали, он приболел, и отвезли его в больницу, а он смылся сегодня вечером.
Бомбардир с трудом нашел в себе силы улыбнуться:
— Да, это я. Жертва трудного детства и плохого воспитания…
— Меня это не касается, — оборвала его Дженни. — Но ты весь в крови, как недорезанная свинья. Давай-ка быстро в дом.
Она осторожно вынула двустволку из рук пожилой леди.
— Все в порядке, бабушка, он не кусается.
— Ты кое о чем забыла, — напомнил Бомбардир.
Дженни обернулась с верхней ступеньки:
— О чем же?
— Зачем ты приходила, а? — Дойл поднял откатившееся ведро. — Это мужская работа, так всегда утверждала моя тетя Мэри. — Он нагнулся набрать брикетов в ведро.
— Что-то мне сдается, что твоя тетя понравилась бы мне, — улыбнулась девушка.
— А уж она бы просто обожала тебя, — серьезно признал Дойл. — Это не пустые слова.
Он сделал шаг и вдруг пошатнулся. Дженни подбежала, перепрыгивая через две ступеньки, и подхватила его с неожиданной силой.
— Идем уж, герой. На сегодня подвигов хватит, — ласково сказала девушка и подтолкнула его к дверям, за которыми ждали свет и тепло.
Глава 7
Склонясь над чертежной доской, сосредоточенно сдвинув брови, Фокнер старательно выводил новую линию. В дверь позвонили, но он, не обращая на звук никакого внимания, продолжал работать. Звонок не умолкал, повторяясь требовательней и настойчивей. Фокнер яростно ругнулся, прикрыл эскиз чистым листом ватмана и пошел открывать.
На пороге стояли двое незнакомых мужчин.
Старший из них добродушно усмехнулся:
— Мистер Фокнер? Инспектор Маллори из Скотленд-Ярда. По-моему, с Ником Миллером, сержантом полиции, вы уже знакомы?
На лице Фокнера не отразилось и тени удивления, только глаза его стали темнее и глубже, когда он пригляделся к Миллеру.
— Что все это значит? Билеты на полицейский маскарад?
Маллори оставался безупречно вежлив.
— Не могли бы мы задать вам несколько вопросов, мистер Фокнер?
Хозяин отступил на полшага в глубь холла, освобождая им дорогу, и язвительно пригласил:
— Будьте как дома, господа.
Маллори заговорил бесцветным деловым тоном:
— Мы проводим расследование по делу некой мисс Пакард. Что вы можете сообщить о ней?
Фокнер затянулся дымом и непонимающе пожал плечами.
— Сроду о такой не слышал.
— Она была сегодня с вами на ужине у мисс Джоанны Хартман, — объяснил Маллори.
— Ага, значит, эта Грейс… — протянул Бруно. — А-а-а… Только дошло. Гаденыш вспомнил, что умеет кусаться… Он подал официальную жалобу?