Весь мир преобразится сразу,
В нём станет больше красоты
И засияют, словно стразы,
Улыбки и сведут мосты.
Сойдутся наши берега
И станешь мне родным и близким,
Растает лёд, сойдут снега
Когда себе я вставлю сиськи.
Когда себе,
Когда себе, Когда себе
Я вставлю сиськи!
Да, мой телефон звонит именно так. И да, каким-то волшебным, ссука, образом, лежащий рядом викинг начинает хрипло спросонья смеяться.
— Сливка, твои «сливки», конечно, маловаты, но не стоит уж так убиваться.
— Придурок, — шиплю, — вали с моей кровати, — но подлетаю сама и иду к комоду, на котором оставила свой телефон.
— Так-то, фиолетовенькая, это моя комната, и кровать тоже моя.
Показываю ему "фак" и отвечаю на звонок.
Звонит вчерашний мастер, который отказался приехать, потому что поздно. А звонить в шесть тридцать утра, бл@ть, не рано? Объяснила ему на своем любимом матершином, куда ему отправляться. Мне уже не надо, я уже и на работу могу сгонять. Ща, окончательно проснусь только, приду в себя.
Потому что этого не может быть на самом деле! Это точно сон. Викинг спал со мной в одной кровати, в одних трусах!!!
— Ты вообще охренел? — рычу.
Викинг морщится.
— Ты такая с виду миленькая маленькая, Сливка, но рот твой поганенький, — и с таким осуждением смотрит на меня, будто я не только матом разговариваю, но и сама лично придумала его.
Глава 7. Ада
А я замираю, глядя в его глаза. Они голубые. Прям вот голубые! Не серые с голубым отливом, не голубые в точечку. А чистые, без единого вкрапления других оттенков.
У Луки — серые.
Викинг скользит по моим голым ногам взглядом и на его лице появляется какое-то хищное выражение.
Валим-валим!
В ванной, уже запертой на замок, стою и улыбаюсь себе в зеркале. Мне очень понравилось, как он смотрел на меня. У меня мурашки бежали по ногам под его взглядом. Наспех пальцем с зубной пастой вожу по зубам, поласкаю лицо и переодеваюсь в свои вещи.
В детском доме часто ребята смеялись надо мной, что зря я лифчик ношу, все равно нечего в нем прятать, но почему-то в нем комфортнее себя чувствую. Он у меня обычный, без пуш-апов, не больше на размер, чтобы ваты напихать туда, как та же Колышева, которая мои волосы прикончила. Но надеваю его и сразу спокойно.
— Сливка, — стучит большой мужчина в дверь, — твой телефон опять тебе там про сиськи поет.
Завтракать у них не стала, просто, поблагодарив за гостеприимство, ушла. Поехала на работу. Кто-то из моих коллег принес мой рюкзак на проходную. Спасибо ему! Надо будет купить шоколадку.
Айк обиделся.
Не вышел меня встречать. Не отзывался на мой голос. Испугалась, пипец как. Обматерила его сперва за то, что так напугал, а потом, обняв, гладила и просила прощение.
Гуляла с ним два часа, специально ушла на поле в квартале от дома. Айк убежал вперед куда-то и начинает громко лаять на что-то или кого-то. Бегу к нему и мое сердце замирает на миг. В траве, в коробке лежат пять маленьких котят. Они точно недавно родились. Четверо пищат и перебирают лапками, а один лежит неподвижно. Взяла малышика в руки и начинаю шмыгать носом, не успела, не спасла.
— Щас, маленькие. Щас, мои крошки. Щас, потерпите чуток, помогу. Что ж за сука вас тут оставила. Убила бы эту мразоту, — шепчу малышам, а сама, готовая прям сейчас разорвать глотки этим тварям, оглядываюсь в поисках того, чем можно землю копать.
Только палка, которую кидала Айку. Пофиг, буду копать ей. Айк, мой мальчик, начинает мне помогать раскапывать землю когтями.
Замотала тельце котенка, самого красивого из пятерых, белого с черной мордочкой, в свой платок и под писк котяток, закопала.
Не я их выкинула. Не я оставила их умирать в поле, где и люди то не ходят, но стыдно мне. И душу рвет мою.
Хватаю коробку и несусь в сторону дома. Надо завести Айка домой и ехать в ветеринарку. Я таких крошечных никогда не видела, боюсь что-то не так сделать, навредить.
Во дворе вижу, как из машины такси вылезает Викинг, подбегаю к ним.
— Сливка, а ты чего такая….ээээ…
Даже боюсь представить, как сейчас выгляжу, поэтому и не даю ему договорить.
— Пожалуйста, подержи котят и такси, я только Айка заведу домой, — и пока он на автомате хватает протянутую ему коробку, бегу уже в сторону своего подъезда.
В зеркало я, конечно, посмотрела. Испугалась. Лицо в земле местами. Смыла грязь, схватила рюкзак и понеслась вниз.
— Спасибо, — говорю этому гиганту и тяну руки за коробкой.
— Садись, — кивает мне на заднее сиденье такси, не отдавая коробку. И удивляет тем, что садится рядом.