— Где Анна? — Спросил он, стараясь говорить как можно более равнодушно, что в его состоянии давалось нелегко.
— Госпожа баронесса сейчас пошла прогуляться.
— А куда именно, не знаешь, прелестное дитя?
Лизи покраснела и ответила с улыбкой:
— Так ей на стене очень понравилось — она теперь там все время гуляет. Чаще с графом, но сегодня одна.
— Спасибо, порадовала, — улыбнулся Скворуш и, насвистывая какой-то победный мотивчик, быстрым шагом направился к лестнице.
С князем он встретился на ступенях широкого крыльца.
— Сашко! Где ты пропадал? — Сразу спросил Адам, но несколько рассеянно.
Скворуш сразу понял, что он чем-то озабочен.
— Что-то случилось, командир?
— Думаю, да. Но сейчас обсудить не удастся — нет Миколы. Так что соберемся после ужина.
— А граф толковал, что пир будет, — усмехнулся Скворуш.
— Ах, черт! Точно. Вижу — спешишь?
— Да, есть одно дело, — отведя взгляд ответил русин, глянув на стену и заметив фигурку в зеленом платье, он уже не мог оторвать взгляд.
— Сашко!
— Адам, оставь. Прости, пойду я.
Князь проводил его задумчивым взглядом. Эта стерва похоже обоих к рукам прибрала. Понятно граф — наивный мальчишка, в людях не разбирается. Но и Сашко, как видно, увяз крепко, смотрит на Анну, словно все права на нее имеет, паршивец. Ну, им-то она крутить не сможет, вот только… Черт, не послушает ведь, хотя все он понимает и видит! Адам, покачав головой, вошел в дом, решив поговорить с графом, раз друзья занялись устройством своих дел.
Скворуш почти взлетел по лестнице, ведущей на стену. До Анны было всего пара десятков шагов и Сашко сдерживал себя, чтобы не показаться смешным. Она обернулась и смотрела на его приближение с непонятным выражением лица.
Но, оказавшись перед ней, он все-таки не сдержался, опустился на одно колени и прижал ее руку к своим губам.
— Встаньте, господин Скворуш! — Сказала Анна, высвобождая руку. — На нас смотрят.
— Не все ли равно, ангел мой, — поднимаясь, пылко произнес он.
— Мне — нет. Зачем вы пришли?
Холодность ее тона удивила его:
— В чем дело? Я чем-то обидел тебя? — Мягко спросил Сашко, заглядывая в ее глаза.
Анна улыбнулась, но все так же холодно:
— Нет. Все в порядке. Но мне не хочется вас видеть.
Кровь бросилась в лицо русина.
— Что это значит, Анна? — Он еще пытался говорить ласково, хотя предчувствие беды уже завладело им.
— Только то, что я уже сказала. — Жестко сказала баронесса, отвернувшись от него и положив руки на зубец стены. Казалось она вся поглощена открывшимся видом. — Я не желаю вас больше видеть. Поймите это и забудьте все, что было.
Теперь лицо Скворуша стало бледным. Он молчал, не в силах поверить в ее слова.
— Уходите, господин Скворуш. И прошу вас, будьте мужчиной, не пытайтесь меня преследовать.
— Вы уверены, что это не сиюминутная женская прихоть? — С трудом подбирая слова, спросил он. — Не захотите ли вы передумать?
— Нет. Решение я приняла еще утром и не изменю его. Уходите.
— Утром? — Потрясенно переспросил он.
Она, наконец посмотрела на русина и в глазах ее появилась насмешка:
— А что вас удивляет? Вы получили, что хотели, я тоже. Это было минутное увлечение, вы более не интересны мне. Кем вы себя возомнили? Боже, как я презираю вас… — она с трудом заставила себя остановиться и гордо сверкнув глазами, добавила, — и не смотрите так — ну что вы можете сделать? Убьете? Так что идите, утешьтесь с какой-нибудь хорошенькой дурочкой. Уверена, отыскать такую не составит вам труда. Прощайте, господин Скворуш.
Сашко глядел на нее тяжело дыша, с трудом сдерживая ярость. Наконец, он резко развернулся и зашагал обратно, не сказав и слова из того, что так хотелось сказать.
Как он добрался до конюшни, Сашко не осознавал. Он оседлал и вывел своего коня, жестом приказав дозорному открыть ворота. Вскочив верхом он с места в галоп ринулся вниз по дороге в город.
— Убьется, — прокомментировал один из дозорных, наблюдая за ним со стены.
— Ты что — это же русин, — ответил другой, — говорят, они так и рождаются — в седле и с уздечкой в руках.
Борут нашел графа в его кабинете. Людвиг удобно устроившись в широком кресле, сидел вытянув ноги в ботфортах к огню, скромно горящему в камине, в руке у него был кубок с вином, большой глиняный кувшин стоял рядом на небольшом столике.
Адам отметил себе, что граф стал часто выпивать, очевидно, таким способом он боролся с похмельем после ежевечерних обильных возлияний.
— Я искал вас, граф. Нам есть, что обсудить.
— Князь, присаживайтесь, хотите вина?
— Не откажусь.
— Тогда берите бокал, вон там, на полке и наливайте себе. В этой дыре нет ничего кроме соленого сыра, просяной каши и чертовой баранины, но в погребе я нашел запас отменного красного вина, это просто нектар. Князь, позвольте я буду вас называть по имени, Адам?
— Конечно, Людвиг. — Борут налил себе полный бокал и устроился во втором кресле, устланном медвежьей шкурой, как и первое. — За вас, Людвиг!
Граф в ответ приподнял бокал и изрядно отпил из него. Адам опробовав вина, оценил богатый букет, мощный, выразительный вкус и мощь.
— Прекрасное вино, замечательная находка, я вас поздравляю. — Он еще раз глотнул рубиновую жидкость. — Я обещал вам присмотреться к местным молодцам, оценить можно ли набрать из них полк…
— Да, Адам, мне ведь надо выполнить приказ отца! Витред сумел набрать два десятка, но это крохи… И как же? Есть успехи?
— Есть. Думаю, две сотни сабель наберем. Но требуется оружие, деньги, кони, фураж, продовольствие, седла и упряжь, порох, свинец для пуль. И время.
— Браво! Жаль, у меня нет ничего из того, что вы перечислили. — Граф выпил еще вина и мрачно уставился на огонь.
— Полно, Людвиг, срок сбора налогов истекает завтра, значит, через день вы получите очень не малую сумму.
— Но мне нужны эти деньги, князь! Черт! Все уже расписано, до последнего гроша! Здесь, в оружейной есть сколько то ружей, сабель, берите все. Я готов дать вексель, но денег нет… и не будет.
«Вот мерзавец, вправить бы тебе мозги!» — Адам прекрасно разгадавший, куда собирается потратить все деньги Шлоссенберг, мгновенно вскипев от бешенства, едва удержался, чтобы не разбить свой бокал о голову графа. Но до конца погасить злость не удалось. Борут резко поднялся и пошел к окну. Глядя на раскинувшуюся внизу долину, он сквозь сжатые зубы выговорил:
— Это никуда не годится, Людвиг. Если не будет денег не будет и войска, думаю вы это в состоянии понять.
— Адам, только вы и можете помочь мне! Мой отец не потерпит нарушения его приказа! Черт! Я не знаю, что делать! С того дня в горах, когда мой отряд был уничтожен, все пошло не так… Сделайте это, соберите полк, выучите его и приведите в столицу, и моя благодарность будет безмерна.
— Это только слова, граф. Вам стоит пересмотреть смету расходов и найти в ней место и для оснащения полка. Подумайте об этом. — Адам сделал короткую паузу, давая молодому графу время на ответ, но так и не дождавшись его, закончил иначе. — Я ухожу, до вечера, граф.
— Да, вечером пир! Я очень хочу видеть вас, князь. — Шлоссенберг немедленно оживился при воспоминании о предстоящем застолье и, казалось, почти не заметил ухода Борута.
'Этот юный пьянчужка совсем никуда не годен. Собирать полк для него?! Еще чего, да он погубит солдат в первом же бою! Ни о чем кроме баронессы он думать просто не способен и похоже просто промотает все деньги на ее капризы. Да, пожалуй, слова той девушки — Марицы оказались пророческими…'.
Пир был в самом разгаре, раскрасневшийся граф, как только Анна, извинившись, покинула зал, стал пить чарку за чаркой, выкрикивая здравицы. Бьерн, сидя рядом с ним, не отставал, да еще всем своим видом и разговорами показывал, как восхищен графом, заботливо подливая ему вино и отрезая лучшие куски мяса.