Воображать — это труд. Воображение, которое описывает Адам Смит, это совсем не одно и то же со способностью, которую мы имеем в виду, называя фантазерами столь симпатичных нам детей. В «Теории нравственных чувств» вовсе нет ничего такого, что напоминало бы фиолетовых в горошек и неплотоядных тиранозавров на детском телевидении. И если следовать такому воображению и петь хором «Дино будет твоим другом, ты в него только Поверь», то вероятно, в лучшем случае получится такой же бред, как в упомянутой уже Океании. Говорят, что Ким Джонг Ил — большой поклонник кино и анимации, и вероятно, ведет свою фантазийную, волшебную жизнь в компании большой коллекции дисков с фильмами.
Воображение Смита — активное, требующее усилий и дисциплины, то, что позволило раскрыть талант таким людям как Эйнштейн или Ньютон. «Власть над собой — не только большая добродетель сама по себе, но и все другие добродетели, похоже, сияют ярче в ее свете», — пишет Смит. И добавляет: «Но в обыденной морали добродетели нет. Добродетель — это совершенство».
Концепция созидающего воображения — общая идея, связывающая симпатию «Теории нравственных чувств» с материальным сотрудничеством «Богатства народов». Разделение труда и ведение торговли требует от воображения не меньших усилий. Симпатия и сотрудничество — две стороны, менее и более сознательная, того единого целого, что позволяет цивилизации существовать. Они являются «естественными принципами», которые «заставляют человека проявлять участие к судьбам других».
Смит видел нравственный потенциал в обоих случаях — и когда мы проявляем участие к судьбе другого, и когда преследуем собственный интерес. Когда мы дарим кому-нибудь бутылку виски, мы знаем, что выгоду от этого получил не только одаренный нами, но обязательно и кто-то еще. И даже если мы выпиваем эту бутылку в гордом одиночестве, все равно кому-то это выгодно — как минимум, производителю и владельцу магазина. И когда на следующий день мы чувствуем себя довольно разрозненно и беспорядочно, мы не осознаем этого, пока не заставим себя включить «творческое, созидающее воображение, стремящееся привести к единству разрозненные и беспорядочные явления природы». Вот этот механизм ненамеренного принесения выгоды Смит и имел в виду, когда говорил о «невидимой руке». Между прочим, впервые это понятие появилось не в «Богатстве», а именно в «Теории нравственных чувств».
И если мы не выполняем ту сложную работу. Которой требует от нас симпатическое воображение, мы оставляем себя произвол того, что Смит называл «самым омерзительным и самым ужасным из всех положений, — полную неразличимость чести и позора, порока и добродетели». Негодяи кажутся чрезвычайно изобретательными только чрезмерно скучающим обывателям. Бесспорно, корпоративные скандалы последних лет могут казаться результатом хитроумного замысла и коварных планов малого гения. Но когда все метаморфозы со счетами и финансами всплывают на поверхность из загадочных глубин — обнаруживается весьма прозаичная Картина — просто-напросто чья-то лапа на кассе.
Полицейские, прокуроры, бармены, родители — в общем, все, кому пришлось повидать немало дурных дел, могут, я уверен, присоединиться во мнении к характеристике, которую Ханна Арендт дала преступлениям Адольфа Эйхмана: «банальность зла». Банальность — основа криминального» Мышления, будь то мелкие воришки или нацисты высшего эшелона.
Считать «Богатство народов» оправданием Аморальной алчности — большая ошибка. «Богатство» выстроено на фундаменте разработанной этической теории, что в высшей степени разумно и справедливо, и по замыслу Смита, предложенные в нем идеи должны были стать следующим шагом на пути улучшения жизни. В «Теории нравственных чувств» Смит приводит такой комментарий: «Возлюби ближнего как самого себя — великий закон христианского мира». Заметьте, между процитированными словами Библии и работой Смита есть определенная симметрия: «Теория нравственных чувств» посвящена любви к ближнему, а «Богатство народов» — второй половинке этого уравнения, любви к себе.
Вам кажется странным, что священная мудрость учит заботе о себе? Но даже мысля строго логически, мы придем к выводу, что это необходимо. В «Теории» Смит настаивал, перефразируя Зенона, что каждый из нас «во имя общего блага в первую очередь обязан позаботиться о своем благополучии» и поэтому «наделен свойством любить себя». Если я буду нищим, босым, голодным и ненавидящим себя — какая от меня польза ближнему? В «Богатстве» Смит утверждал, что для того, чтобы иметь возможность заботиться о себе, нам прежде всего необходима свобода. «Теория нравственных чувств» показывает, как воображение позволяет нам заботиться о других людях. «Богатство народов» показывает, как воображение позволяет нам добыть насущный хлеб и позаботиться, чтоб на нем было масло.