– Может быть, найдем какое-нибудь спокойное место и обсудим этот непростой вопрос?
Она остановилась посреди улицы.
– Спасибо, я отлично знаю, чем заканчивается ваше «спокойное место»! Мне рассказывали, что было две недели назад.
– А мне не рассказывали. Я только вчера прилетел из Мексики.
Взглянув на него как внезапно разбуженный человек, она пожала плечами.
– И что? Твои друзья тебе еще не успели похвастаться? Как они танцовщиц из «Килиманджаро» завезли на дачу и издевались над ними два дня? Одной волосы обрили наголо… И так далее. А потом выкинули на трассе в пять часов утра. И им за это ничего не будет, потому что девчонки, конечно, в милицию не пошли…
Волосы у нее были нежного золотистого цвета, а тонкий пушок на щеках служил доказательством естественной природы этого золота.
– Хочешь, я прочту тебе стихи? – предложил Максим.
Она остановилась посреди тротуара.
– Ты как отзвук забытого гимна в моей темной и дикой судьбе… О, Кармен! Мне печально и дивно, что приснился мне сон о тебе.
Прохожие оборачивались на них, некоторые улыбались.
– А ты, оказывается, тот еще псих! – воскликнула она, тоже не сдержав улыбки. – Ладно, пойдем уж лучше в кафе, а то нас в обезьянник заберут. Только я сама за себя заплачу, ясно? И не воображай, что ты меня покорил. Мне вообще нравятся взрослые мужчины, а двадцатилетних мальчиков я не люблю, у них мозгов нет.
Максим посмотрел в ее синие глаза и решил, что не слишком удачно выбрал стихотворение.
Глава четвертая. Нежная добыча
Когда Георгий вошел в кабинет, Юра только закончил разминать предыдущего клиента. Тот сопел, прикрытый простыней, на другом столе. Георгий не смотрел в его сторону, но сосед окликнул:
– Георгий Максимович, не признаёте?
Георгий промолчал – Юра как раз занялся его грудным отделом. Но сосед не отставал.
– Вы потом куда, в косметический? А я на миостимуляцию, я вас подожду.
– Не затрудняйтесь, – прохрипел Георгий, сдавленный мощными руками.
Сосед возразил елейно:
– Ну что вы, какое затруднение! Напротив. Отдохну, пока вас разделывают, самые приятные минуты.
Он приподнялся на локте и с настойчивым, даже непристойным интересом оглядел Георгия.
– Мне нравится, как тут у них все организовано. Чистенько, спокойно, и специалисты вежливые… но цены! Только изредка могу себе позволить. Средства стариковские, сами понимаете, а хочется побаловать себя.
Груша его оплывшего лица напоминала физиономии пузатых буддийских божков. Георгий, кажется, никогда не знал его имени, но тут вспомнил прозвище – Китаец.
– Как говорили латиняне, арс лонга – вита бревис. А сейчас столько возможностей вокруг, не то что в наше время. – Он снова подмигнул и пошевелил мизинцем. – В особенности для обеспеченного молодого человека вроде вас. Абсолютный простор фантазии. Многие теряют голову. Вы слышали уже про ужасную драму с Самойловым, директором хладокомбината? А этот журналист в Москве?.. Не дай бог!.. Я лично пользуюсь у одного проверенного человека. Подробнейший каталог, как в библиотеке, знаете ли. Очень удобно. Только по рекомендации, самый тщательный отбор. Погодите, чтобы не быть голословным, я захватил с десяток карточек… Получаю малую толику, не буду даже от вас скрывать.
Неприятный собеседник слез со стола и, придерживая простыню на своем обвислом животе, наклонился к Георгию.
– Между нами – есть совсем молоденькие. Впрочем, вы мужчина в расцвете, вам должны нравиться атлеты, двадцать два – двадцать четыре, классический тип. А, угадал?
Он ушел за занавеску. Массажист Юра, сорокалетний лысый здоровяк, по-девичьи захихикал, прикрывая зубы. Георгий тоже усмехнулся и крикнул:
– Любезный работорговец, не трудитесь! Я не собираюсь покупать ваш товар.
Тот отозвался без тени смущения:
– А вот посмотрите, тогда и поговорим.
Он вышел из-за ширмы и, словно коробейник свой лоток, раскрыл перед Георгием белый кейс, набитый дисками, фотографиями, брошюрками.
– Вот, с вашего позволения, мой маленький цветничок…
Пока он перебирал фотографии, Георгий успел заметить в кейсе потрепанное издание стихов Кузмина и силиконовый фаллоимитатор.
– Смешно дураку, что нос на боку, – пробормотал старик в сторону смеющегося Юры. – А вот взгляните-ка? Разве не шедевр?